Архипелаг ГУЛаг. Том 2 (части 3 и 4)

Он добивался уменьшения пайков (усугубления котловки), лишения свиданий,
этапирования -- только бы выжать из заключЈнных побольше. Начальство
лагерное и производственное равно восхищалось им.
Но вот что интересно: все эти приЈмы ему явно были свойственны еще до
лагеря. Это он на воле так научился руководить, и оказалось, что лагерю его
метод руководства как раз под стать.
Познавать нам помогает сходство. Я быстро заметил, что К. очень
напоминает мне кого-то. Кого же? Да Леонида З-ва, моего лубянского
однокамерника! И главное, совсем не наружностью, нет, тот был кабановатый,
этот стройный, высокий, джентльменистый. Но, сопоставленные, они позволяли
прозреть сквозь них целое течение -- ту первую волну собственной новой
инженерии, которой с нетерпением ждали, чтобы поскорее старых "спецов"
спихнуть с места, а со многими и расправиться. И они пришли, первые
выпускники советских ВТУЗов! Как инженеры, они и равняться не смели с
инженерами прежней формации -- ни по широте технического развития, ни по
артистическому чутью и тяготению к делу. (Даже перед медведем Орачевским,
тут же изгнанным из комнаты, блистающий К. сразу выявлялся болтуном.) Как
претендующие на общую культуру, они были комичны. (К. говорил: "МоЈ любимое
(!) произведение -- "Три цвета времени" Стендаля." Неуверенно беря интеграл
x^2 dx, он во все тяжкие бросался спорить со мной по любому вопросу высшей
математики. Он запомнил пять-десять школьных фраз на немецком языке, и
кстати и некстати их применял. Он вовсе не знал английского, но упрямо
спорил о правильном английском произношении, однажды слышанном им в
ресторане. Была у него еще тетрадь с афоризмами, он часто еЈ подчитывал и
подзубривал, чтобы при случае блеснуть.)
Но за всЈ то от них, никогда не видавших капиталистического прошлого,
никак не зараженных его язвами, ожидалась республиканская чистота, наша
советская принципиальность. Прямо со студенческой скамьи многие из них
получали ответственные посты, очень высокую зарплату, во время войны Родина
освобождала их от фронта и не требовала ничего, кроме работы по
специальности. И за то они были патриоты, хотя в партию вступали вяло. Чего
не знали они -- не знали страха классовых обвинений, поэтому не боялись в
своих решениях оступиться, при случае защищали их и горлом. По той же
причине не робели они и перед рабочими массами, напротив имели к ним общую
жестокую волевую хватку.
Но -- и всЈ. И по возможности старались, чтобы восьмью часами
ограничивался их рабочий день, А дальше начиналась чаша жизни: артистки,
"Метрополь", "Савой". Тут рассказы К. и З-ва были до удивительности похожи.
Вот рассказывает К. (не без привиранья, но в основном правда, сразу
веришь!) об одном рядовом воскресеньи лета 1943 года, рассказывает и весь
светится, переживая заново:
-- С вечера субботы закатываемся в ресторан "Прага".

Страницы: (420) :  <<  ... 167168169170171172173174175176177178179180181182 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... О первой посылке утверждалось, что она явствует из слов Комментатора
в толковании третьей книги "О душе"; вторая, или меньшая, посылка
доказывалась на основании опыта моряков, которые, находясь в море, видят
горы ниже себя; и они доказывают, ссылаясь на то, что видят эти горы,
поднявшись на мачту, с палубы же корабля не видят, а это, надо полагать,
происходит оттого, что земля значительно ниже и не достигает хребта моря.
В-четвертых, аргументировалось так: если бы земля не была ниже воды,
она была бы совершенно безводной, разумеется в открытой своей части, о
которой вопрос ставится; и тогда не было бы ни источников, ни рек, ни озер;
противоположное этому мы наблюдаем; потому истинным является суждение,
противоположное тому, из которого этот вывод следовал, то есть вода выше
земли. Следствие доказывалось на основании того, что вода естественно
перемещается книзу, и так как море есть начало всех вод (что является из
слов Философа в его "Метеорах"), то, если бы море не было выше, чем земля,
вода не двигалась бы к этой земле, коль скоро при всяком естественном
движении воды исходное начало движения должно находиться выше.
Далее аргументировалось в-пятых: вода явно наиболее следует движению
Луны, что видно из прилива и отлива моря; поскольку, стало быть, круг Луны
эксцентричен, представляется разумным, чтобы вода в своей сфере подражала
эксцентричности круга Луны и, следовательно, сама была эксцентричной; и, так
как этого не может быть иначе как при условии, что она выше земли (это было
показано в первом доводе), следует то же самое, что и раньше.
Таким образом, основываясь на этих доводах и не помышляя о других, они
пытаются доказать, что их мнение истинное, то есть мнение тех, кто полагает,
будто воды выше открытой, или обитаемой, части земли, хотя о противном
свидетельствуют и чувства и разум. Ведь, основываясь на чувствах, мы видим,
что по всей земле реки стекают как в южное, так и в северное море, как в
море восточное, так и в море западное, чего не было бы, если бы начала рек и
протяжение их русл не находилось выше поверхности моря...

Данте Алигьери (Dante Alighieri)   
«Вопрос о воде и земле_ Dubia»