Архипелаг ГУЛаг. Том 2 (части 3 и 4)

Тихие
озЈра. Доверчивые животные. Беспощадные люди. И к Бискайскому заливу улетают
на зиму альбатросы со всеми тайнами первого острова Архипелага. Но не
расскажут на беспечных пляжах, но никому в Европе не расскажут.
Фантастический мир... И одна из главных недолговечных фантазий:
управляют лагерной жизнью -- белогвардейцы! Так что Курилко был --
неслучаен.
Это вот как. Во всЈм Кремле -- единственный вольный чекист: дежурный по
лагерю. Караулы у ворот (вышек нет), наблюдательные засады по островам и
поимка беглецов -- у охраны. В охрану кроме вольных набираются бытовые
убийцы, фальшивомонетчики, другие уголовники (но не воры). Но кому
заниматься всей внутренней организацией, кому вести Адмчасть, кто будут
ротные и отделенные? Не священники же, не сектанты, не нэпманы, не учЈные да
и не студенты (студентов не так мало здесь, а студенческая фуражка на голове
соловчанина -- это вызов, дерзость, заметка и заявка на расстрел). Это лучше
всего смогли бы бывшие военные. А какие ж тут военные, если не белые
офицеры?
Так -- без сговора и вряд ли по стройному замыслу -- складывается
соловецкое сотрудничество чекистов и белогвардейцев!
Где же принципиальность тех и других? Удивительно? Поразительно? --
только тому удивительно, кто привык к анализу классово-социальному и не
умеет иначе. Но тому аналисту всЈ на свете удивительно, ибо никогда не
вливаются мир и человек в его заранее подставленные желобочки.
А соловецкие тюремщики и чЈрта возьмут на службу, раз не дают им
красных штатов. Положено: заключЈнным самоконтролироваться (самоугнетаться).
И кому ж тут лучше поручить?
А вечным офицерам, "военным косточкам" -- ну как не взять организацию
хоть и лагерной жизни (лагерного угнетения) в свои руки? Ну как подчиниться
и смотреть, что кто-то возьмЈтся неумеючи и шалопутно? Что погоны делают с
человеческим сердцем -- мы уже в этой книге толковали. (Вот погодите, придЈт
время и красных командиров сажать -- и как повалят в самоохрану, как за этой
вертухайской винтовкой потянутся, лишь бы доверили!.. Я писал уже: а кликни
Малюта Скуратов нас?..). Ну, и такое должно было быть у белогвардейцев: а-а,
всЈ равно пропали, и всЈ пропало, так и море по колено! И еще такое: "чем
хуже, тем лучше", поможем вам обуютить такие зверские Соловки, каких в нашей
России сроду не бывало -- пусть о вас слава дурная идЈт. И такое: наши все
согласились, а я что -- поп, чтобы на склад бухгалтером?
И всЈ же главная соловецкая фантазия еще не в том была, а: заняв
Адмчасть Соловков, белогвардейцы стали бороться с чекистами! Ваш, де лагерь
-- снаружи, а наш -- внутри. И кому где работать, и кого куда отправить --
это Адмчасти дело. Мы наружу не лезем, а вы не лезьте к нам.
Как бы не так! -- именно внутри-то и должен быть лагерь весь прослоЈн
стукачами Информационно-Следственной Части! Это была первая и грозная сила в
лагере -- ИСЧ.

Страницы: (420) :  <<  ... 14151617181920212223242526272829 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Сегодня утром сквозь увеличительные стекла особенно яркой
казалась осенняя окраска многоразличных деревьев, в течение долгих лет
свободно и беспрепятственно росших среди полуразрушенных стен. Молодая
женщина опустила телескоп несколько ниже - в направлении пустынной
каменистой равнины, по которой должна была промчаться охота; она терпеливо
ждала этого мгновения и не обманулась в своих ожиданиях. Сквозь ясные и
сильно увеличивающие стекла телескопа ее заблестевшие глаза отчетливо
разглядели князя и обер-шталмейстера; она даже не удержалась, чтобы еще раз
не помахать им платком, заметив, или, вернее, угадав, что они на мгновение
придержали лошадей и оглянулись на ее окна.
Но здесь доложили о дядюшке, принце Фридрихе, который и не замедлил
войти в сопровождении придворного художника, державшего в руках большую
папку.
- Любезная племянница,- произнес этот бодрый пожилой господин,- мы
принесли вам виды старого замка; они запечатлены с разных сторон, дабы
наглядно показать, как эта могучая твердыня веками сопротивлялась
воздействию времени и погоды и как все-таки местами подались, а кое-где и
вовсе рухнули ее стены. Мы уже кое-что предприняли, стараясь сделать
доступнее эти дебри, а большего и не требуется, чтобы привести в изумление и
восторг любого путника, любого из наших гостей.
Раскладывая перед нею отдельные листы, принц продолжал:
- Здесь, у конца хода, прорытого под крепостными стенами, перед нами
вдруг вырастает скала, одна из самых неприступных во всей этой горной цепи;
ее венчает башня, но кто отважится сказать, где здесь кончается природа и
начинается искусство, рукомесло. Подальше, в стороне, видны стены,
примыкающие к башне, и укрепления, которые уступами окружают ее. Хотя
правильнее было бы сказать, что эти древние вершины окружает лес...

Гёте, Иоганн Вольфганг фон (Goethe, Johann Wolfgang von)   
«Новелла»