Архипелаг ГУЛаг. Том 2 (части 3 и 4)

)
Мне стало смешно и досадно; досадно, потому что каждым получасом я
очень дорожил; а смешно потому, что в марте 1956 года разговор такой резал
неуместностью как неуклюжее поперечное движение ножом по тарелке. Я
попробовал в легкой форме объяснить несвоевременность -- ничего подобного,
он как серьЈзный бульдог старался не разжать хватку. Всякое послабление
всегда доходит в провинцию с опозданием на три, на пять, на десять лет,
только острожение -- мгновенно. Он еще совсем не понимал, что такое будет
1956-й год! Тогда я напомнил ему, что и МГБ-то упразднено, но он с живостью
и радостью доказывал, что КГБ -- то же самое, и штаты те же, и задачи те же.
У меня к этому году развилась уже какая-то кавалерийская лЈгкость по
отношению к их славному учреждению. Я чувствовал, что вполне в духе эпохи
послать его именно туда, куда они заслужили. Прямых последствий для себя я
ничуть не боялся -- их быть не могло в тот славный год. И очень весело бы
уйти от него, хлопнув дверью.
Но я подумал: а мои рукописи? Целыми днями они лежат в моей хатке,
защищенные слабым замочком, да еще маленькой хитростью внутри. А ночами я их
достаю и пишу. Разозлю КГБ -- будут искать мне отместку, что-нибудь
компрометирующее, и вдруг найдут рукописи?
Нет, надо кончить миром.
О, страна! О, заклятая страна, где в самые свободные месяцы самый
внутренне-свободный человек не может позволить себе поссориться с
жандармами!.. Не может в глаза им вызвездить всЈ, что думает!
-- Я тяжело болен, вот что. Болезнь не разрешает мне приглядываться,
присматриваться. Хватит с меня забот! Давайте на этом кончим.
Конечно, жалкая отговорка, жалкая, потому что само право вербовать я за
ними признаю, а нужно высмеять и опрокинуть именно его. Отказ на коленях.
А он еще не соглашался, нахалюга! Он еще полчаса доказывал, что и
тяжело больной тоже должен сотрудничать!..
Но видя окончательную мою непреклонность, сообразил:
-- А справка есть у вас лишняя?
-- Какая?
-- Ну, что вы так больны.
-- Справка -- есть.
-- Тогда принесите справку.
Ему ведь выработка нужна, выработка за рабочий день! Оправдание, что
кандидатура была намечена правильно, да не знали, что человек так болен
серьЈзно. Справка нужна была ему не просто прочесть, а -- подшить и тем
прекратить затею. Отдал я ему справку и на том рассчитались.
Это были самые свободные месяцы нашей страны за полстолетия!
А у кого справки не было?

___

Умелость опера состоит в том, чтобы сразу взять нужную отмычку. В одном
из сибирских лагерей прибалтийца У., хорошо знающего русский язык (потому на
него и выбор пал), зовут "к начальнику", а в кабинете начальника сидит
какой-то неизвестный горбоносый капитан с гипнотизирующим взглядом кобры.

Страницы: (420) :  <<  ... 218219220221222223224225226227228229230231232233 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
- Что же это такое? - с ободряющей улыбкой спросила Шарлотта.
- Дело касается нашего друга, капитана,- ответил Эдуард.- Тебе ведь
известно то печальное положение, в котором он, как иногда случается,
оказался не по своей вине. Как тяжело должно быть человеку с его познаниями,
его талантом и способностями остаться без всякого дела, и... не буду больше
таить то, что я желал бы для него сделать: мне хочется пригласить его на
некоторое время к нам.
- Это надо обдумать и взвесить с разных сторон,- ответила Шарлотта.
- Я хочу сказать тебе мое мнение,- продолжал Эдуард.- В последнем его
письме чувствуется молчаливое, но глубокое недовольство. Не то чтобы он в
чем-нибудь терпел нужду: ведь он, как никто, умеет ограничивать себя, а о
самом необходимом я позаботился; принять что-либо от меня тоже не тягостно
для него, ибо мы в течение жизни столько рад бывали в долгу друг у друга,
что не можем и подсчитать, каков наш дебет и кредит... Он ничем не занят,
вот что, собственно, мучит его. Ежедневно, ежечасно обращать на пользу
другим все те разносторонние знания, которые ему удалось приобрести,- в этом
единственное его удовольствие, вернее даже - страсть. И вот сидеть сложа
руки или же снова учиться и развивать в себе новые способности, в то время
как он не в силах применить и то, чем уже владеет в полной мере,- словом,
милое мое дитя, это горькая участь, и всю ее мучительность он в своем
одиночестве ощущает вдвойне, а то и втройне.
- А я думала,- сказала Шарлотта,- что ему уже сделаны разные
предложения. Я и сама писала о нем кое-кому из моих друзей и подруг, готовых
помочь, и, сколько я знаю, Это не осталось без последствий.
- Все это так,- отвечал Эдуард,- но представившиеся случаи, сделанные
ему предложения, явились для него лишь источником новых мучений, нового
беспокойства,- ни одно из них не удовлетворяет его...

Гёте, Иоганн Вольфганг фон (Goethe, Johann Wolfgang von)   
«Избирательное Сродство»