Архипелаг ГУЛаг. Том 2 (части 3 и 4)

.. начальницей
КВЧ. (Сын его сошелся с бандитами и вскоре сам сел за бандитизм.)
З л о с т ь, ж е с т о к о с т ь. Не было узды ни реальной, ни
нравственной, которая бы сдерживала эти свойства. Неограниченная власть в
руках ограниченных людей всегда приводит к жестокости. (И всЈ это сходство в
пороках с крепостниками мы приводим вовсе не для красного словца. Сходство
это, увы, показывает, что натура наших соотечественников ничуть не
изменилась за 200 лет: дайте столько же власти и будут те же пороки!)
Как дикая плантаторша, носилась на лошади среди своих рабынь Татьяна
Меркулова, женщина-зверь (13-й лесоповальный женский ОЛП Унжлага). Майор
Громов, по воспоминанию Пронмана, ходил больной в тот день, когда не посадил
нескольких человек в БУР. Капитан Медведев (3-й лагпункт Усть-Вымь-Лага) по
несколько часов ежедневно сам стоял на вышке и записывал мужчин, заходящих в
женбарак, чтобы следом посадить. Он любил иметь всегда полный изолятор. Если
камеры изоляторов не были набиты, он ощущал неполноту жизни. По вечерам он
любил выстроить зэков и читать им внушения вроде: "Ваша карта бита! Возврата
на волю вам не будет никогда, и не надейтесь!" В том же Устьвымьлаге
начальник лагпункта Минаков (бывший замнач Краснодарской тюрьмы, отсидевший
два года за превышение власти в ней и уже вернувшийся в партию) самолично
сдЈргивал отказчиков за ноги с нар; среди тех попались блатари, стали
сопротивляться, размахивать досками; тогда он велел во всЈм бараке выставить
рамы (25 градусов мороза) и через проломы плескать внутрь воду ведрами.
Они все знали (и туземцы знали): здесь телеграфные провода кончились!
Развилась у плантаторов и злоба с вывертом, то что называется садизм. Перед
начальником спецотдела Буреполома Шульманом построен новый этап. Он знает,
что этот этап весь идЈт сейчас на общие работы. ВсЈ же он не отказывает себе
в удовольствии спросить: "Инженеры есть? Поднимите руки!" Поднимается с
десяток над лицами, засветившимися надеждой. "Ах, вот как! А может и
академики есть? Сейчас принесут карандаши!" И подносят... ломы. Начальник
вильнюсской колонии лейтенант Карев видит среди новичков младшего лейтенанта
Бельского (тот еще в сапогах, в обтрЈпанной офицерской форме). Еще недавно
этот человек был таким же советским офицером, как и Карев, такой же погон
носил с одним просветом. Что ж, пробуждается в Кареве сочувствие при виде
этой обтрЈпанной формы? Удерживается ли по крайней мере безразличие? Нет --
желание унизить выборочно! И он распоряжается поставить его (вот именно не
меняя форму на лагерную) возить навоз на огороды. В баню той же колонии
приезжали ответработники литовской УИТЛК, ложились на полки и мыть себя
заставляли не просто заключЈнных, а обязательно Пятьдесят Восьмую. Да
присмотритесь к их лицам, они ведь ходят и сегодня среди нас, вместе с нами
могут оказаться в поезде (не ниже, конечно, купированного), в самолЈте.

Страницы: (420) :  <<  ... 333334335336337338339340341342343344345346347348 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
- Смит... думает. Я знаю его мысли. Он боится, как бы ты его не
разоблачил. Он меня ненавидит. За что? Я хочу его убить, вот за что. Смотри.
- Он неуклюже полез в карман своего мятого, покрытого пятнами пиджака,
вытащил блеснувший вороненой сталью револьвер.
- На, Мэрфи. Возьми. Возьми, пока я не продырявил этот гнусный
полутруп!
Макгайр попятился, на круглом красном лице - испуг.
- Терпеть не могу оружие. Возьми ты, Рокуэл.
Рокуэл приказал резко, голосом беспощадным, как скальпель:
- Убери револьвер, Хартли. Ты три месяца проторчал возле этого
больного, вот и дошел до психического срыва. Выспись, это помогает. - Он
провел языком по пересохшим губам. - Что за болезнь подхватил Смит?
Хартли пошатнулся. Пошевелил непослушными губами. Засыпает стоя, понял
Рокуэл. Не сразу Хартли удалось выговорить:
- Он не болен. Не знаю, что это такое. Только я на него зол, как
мальчишка злится, когда в семье родился еще ребенок. Он не такой...
неправильный. Помоги мне. Ты мне поможешь, а?
- Да, конечно, - Рокуэл улыбнулся. - У меня в пустыне санаторий, самое
подходящее место, там его можно основательно исследовать. Ведь Смит... это
же самый невероятный случай за всю историю медицины. С человеческим
организмом такого просто не бывает!
Он не договорил. Хартли прицелился из револьвера ему в живот.
- Стоп. Стоп. Ты... ты не просто упрячешь Смита подальше, это не
годится! Я думал, ты мне поможешь. Он зловредный. Его надо убить. Он опасен!
Я знаю, он опасен!
Рокуэл прищурился. У Хартли явно неладно с психикой. Сам не знает что
говорит. Рокуэл расправил плечи, теперь он холоден и спокоен.
- Попробуй выстрелить в Смита, и я отдам тебя под суд за убийство. Ты
надорвался умственно и физически. Убери револьвер.
Они в упор смотрели друг на друга.
Рокуэл неторопливо подошел, взял у Хартли оружие, дружески похлопал по
плечу и передал револьвер Мэрфи - тот посмотрел так, будто ждал, что
револьвер сейчас его укусит...

Рэй Брэдбери (Ray Bradbury)   
«Рассказы (Часть 10)»