Архипелаг ГУЛаг. Том 2 (части 3 и 4)

Потому что
ничего не срочного в те годы в нашей стране не делалось. Если б она была не
срочной -- никто бы не поверил в еЈ жизненную важность -- а даже
заключЈнные, умирая под опрокинутой тачкой, должны были верить в эту
важность. И если б она была не срочной -- то они б не умирали, и не
расчищали бы площадки для нового общества.
"Канал должен быть построен в короткий срок и стоить дешево! -- таково
указание товарища Сталина!" (А кто жил тогда -- тот помнит, чтоэ значит --
УКАЗАНИЕ ТОВАРИЩА СТАЛИНА!) Двадцать месяцев! -- вот сколько отпустил
Великий Вождь своим преступникам и на канал и на исправление: с сентября
1931 года по апрель 1933-го. Даже двух полных лет он дать им не мог -- так
торопился. Двести двадцать шесть километров. Скальный грунт.
Загроможденность местности валунами. Болота. Семь шлюзов "Повенецкой
лестницы", двенадцать шлюзов на спуске к Белому морю. И -- "это не
Днепрострой, которому дали долгий срок и валюту. Беломорстрой поручен ОГПУ и
ни копейки валюты!"
Вот теперь всЈ более и более нам яснеет замысел: значит, так нужен этот
канал Сталину и стране, что -- ни копейки валюты. Пусть единовременно
работает у вас сто тысяч заключЈнных -- какой капитал еще ценней? И в
двадцать месяцев отдайте канал! ни дня отсрочки.
Вот тут и рассвирепеешь на инженеров-вредителей. Инженеры говорят:
будем делать бетонные сооружения. Отвечают чекисты: некогда. Инженеры
говорят: нужно много железа. Чекисты: замените деревом! Инженеры говорят:
нужны тракторы, краны, строительные машины! Чекисты: ничего этого не будет,
ни копейки валюты, делайте все руками!
Книга называет это: "дерзкая чекистская формулировка технического
задания".16 То есть раппопортовский косинус...
Так торопимся, что для северного этого проекта привозим ташкентцев,
гидротехников и ирригаторов Средней Азии (как раз удачно их посадили). Из
них создается на Фуркасовском переулке (позади Большой Лубянки) Особое
(опять особое, любимое слово!) Конструкторское Бюро.17 (Впрочем чекист
Иванченко спрашивает инженера Журина: "А зачем проектировать, когда есть
проект Волго-Дона? По нему и стройте.")
Так торопимся, что они начинают делать проект еще прежде изысканий на
местности! Само собой мчим в Карелию изыскательные партии. Ни один
конструктор не имеет права выйти за пределы бюро, ни тем более в Карелию
(бдительность). Поэтому идет облЈт телеграммами: а какая там отметка? а
какой там грунт?
Так торопимся, что эшелоны зэков прибывают и прибывают на будущую
трассу, а там еще нет ни бараков, ни снабжения, ни инструментов, ни точного
плана -- что же надо делать? (Нет бараков -- зато есть ранняя северная
осень. Нет инструментов -- зато идет первый месяц из двадцати.

Страницы: (420) :  <<  ... 40414243444546474849505152535455 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... But he had saved himself by not becoming a mere pampered house dog. Hunting and kindred outdoor delights had kept down the fat and hardened his muscles; and to him, as to the cold-tubbing races, the love of water had been a tonic and a health preserver.
And this was the manner of dog Buck was in the fall of 1897, when the Klondike strike dragged men from all the world into the frozen North. But Buck did not read the newspapers, and he did not know that Manuel, one of the gardener’s helpers, was an undesirable acquaintance. Manuel had one besetting sin. He loved to play Chinese lottery. Also, in his gambling, he had one besetting weakness—faith in a system; and this made his damnation certain. For to play a system requires money, while the wages of a gardener’s helper do not lap over the needs of a wife and numerous progeny.
B The Judge was at a meeting of the Raisin Growers’ Association, and the boys were busy organizing an athletic club, on the memorable night of Manuel’s treachery. No one saw him and Buck go off through the orchard on what Buck imagined was merely a stroll. And with the exception of a solitary man, no one saw them arrive at the little flag station known as College Park. This man talked with Manuel, and money chinked between them.
“You might wrap up the goods before you deliver them,” the stranger said gruffly, and Manuel doubled a piece of stout rope around Buck’s neck under the collar.
“Twist it, and you’ll choke him plenty,” said Manuel, and the stranger grunted a ready affirmative.
Buck had accepted the rope with quiet dignity. To be sure, it was an unwonted performance but he had learned to trust in men he knew, and to give them credit for a wisdom that outreached his own. But when the ends of the rope were placed in the stranger’s hands, he growled menacingly. He had merely intimated his displeasure, in his pride believing that to intimate was to command. But to his surprise the rope tightened around his neck, shutting off his breath. In a quick rage he sprang at the man, who met him halfway, grappled him close by the throat, and with a deft twist threw him over on his back. Then the rope tightened mercilessly, while Buck struggled in a fury, his tongue lolling out of his mouth and his great chest panting futilely...

Джек Лондон (Jack London)   
«The Call of the Wild»