Бодался теленок с дубом

Свои произведения своим
соотечественникам отчего ж не давать?
И не смеют возразить! Вот времена...
Твардовский (как будто только вспомнив):
- Да! Мне же Вигорелли прислал отчаянную телеграмму:
Европейская Ассоциация грозит развалом. Члены запрашивают у
него разъяснений по письму Солженицына. Я послал пока
неопределённую телеграмму.
Воронков:
- Промежуточную. (Смеется цинично.)
Твардовский:
- Да ведь без нас Европейская Ассоциация существовать не
может.
Марков:
- Да она д_л_я н_а_с и была создана.
(Потом я узнал от А. Т.: в июне он должен был ехать в
Рим на пленум президиума Ассоциации обсуждать тяжёлое
положение писателей... в Греции и Испании. Всё сорвалось.)
Я:
- А "Круг первый" я долго не выпускал из рук. Узнав же,
что его дают читать и без меня, решил, что автор имеет не
меньше прав на свой роман. И не стал отказывать тем, кто
просит. Таким образом, уже расходится и он, но значительно
меньше, чем "Раковый".
Твардовский (встал в волнении, начинает расхаживать):
- Вот почему я и говорю: надо немедленно печатать
"Раковый корпус"! Это сразу оборвёт свистопляску на Западе и
предупредит печатание его там. И надо в два дня дать в
"Литгазете" отрывок со ссылкой, что полностью повесть будет
напечатана... (с милой заминкой) ...ну, в том журнале,
который автор изберёт, который ему ближе.
И никто не возражал! Обсуждали только: успеет ли
"Литгазета" за два дня, ведь уже набрана. Может быть -
"ЛитРоссия"?
Они были мало сказать растеряны в этот день - они были
нокаутированы: не встречей, а до неё, радиобомбёжкой. И
самое неприятное в их состоянии было то, что кажется в этот
раз им с_а_м_и_м предложили выходить из положения (ЦК
уклонилось, письмо - не к нему!) - а вот э_т_о_г_о они не
умеют, за всю жизнь они ни одного вопроса никогда не решили
с_а_м_и. И пользуясь коснением их серости, всегда
медлительный Твардовский завладел инициативой.
Марков и Воронков наперебой благодарили меня - за что
же? За то, что я к ним пришёл!.. (Теперь и я смягчился, и
благодарил их, что они, наконец, занялись моим письмом.)
В этот день впервые в жизни я ощутил то, что раньше
понимал только со стороны: что значит проявить силу. И как
хорошо они понимают этот язык! Только этот язык! Один этот
язык - от самого дня своего рождения!
Мы возвращались с Твардовским в известинской чёрной
большой машине. Он был очень доволен ходом дел, предполагал,
что секретари уже советовались, иначе откуда такая
податливость? где же "ударом на удар"?.. Тут же А. Т.
придумал, какую главу брать для отрывка в "Литгазете", и сам
надписал: "Отрывок из романа 'Раковый корпус'."
Его искренняя, но обрывистая память нисколько не
удерживала, что это самое название он год назад объявлял
недопустимым и невозможным.

Страницы: (394) :  <<  ... 119120121122123124125126127128129130131132133134 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Очень хорошо, что Настя постарше брата на два года, а то бы он
непременно зазнался и в дружбе у них не было бы, как теперь, прекрасного
равенства. Бывает, и теперь Митраша вспомнит, как отец наставлял его мать, и
вздумает, подражая отцу, тоже учить свою сестру Настю. Но сестренка мало
слушается, стоит и улыбается... Тогда "Мужичок в мешочке" начинает злиться и
хорохориться и всегда говорит, задрав нос:
- Вот еще!
- Да чего ты хорохоришься? - возражает сестра.
- Вот еще! - сердится брат. - Ты, Настя, сама хорохоришься.
- Нет, это ты!
- Вот еще!
Так, помучив строптивого брата, Настя оглаживает его по затылку. И как
только маленькая ручка сестры коснется широкого затылка брата, отцовский
задор покидает хозяина.
- Давай-ка вместе полоть, - скажет сестра.
И брат тоже начинает полоть огурцы, или свеклу мотыжить, или картошку
полоть.


II

Кислая и очень полезная для здоровья ягода клюква растет в болотах
летом, а собирают ее поздней осенью. Но не все знают, что самая-самая
хорошая клюква, сладкая, как у нас говорят, бывает, когда она перележит зиму
под снегом.
Этой весной снег в густых ельниках еще держался и в конце апреля, но в
болотах всегда бывает много теплее: там в это время снега уже не было вовсе.
Узнав об этом от людей, Митраша и Настя стали собираться за клюквой. Еще до
свету Настя задала корм всем своим животным. Митраша взял отцовское
двуствольное ружье "тулку", манки на рябчиков и не забыл тоже и компас.
Никогда, бывало, отец его, направляясь в лес, не забудет этого компаса. Не
раз Митраша спрашивал отца:
- Всю жизнь ты ходишь по лесу, и тебе лес известен весь, как ладонь.
Зачем же тебе еще нужна эта стрелка?
- Видишь, Дмитрий Павлович, - отвечал отец, - в лесу эта стрелка тебе
добрей матери: бывает, небо закроется тучами и по солнцу в лесу ты
определиться не можешь, пойдешь наугад - ошибешься, заблудишься,
заголодаешь. Вот тогда взгляни только на стрелку - и она укажет тебе, где
твой дом...

Пришвин Михаил Михайлович   
«Кладовая солнца»