Бодался теленок с дубом

Работаем дальше!! И вдруг - по дачному адресу, куда никакие
письма не приходят - (всем запрещено писать, приезжать) -
письмо из таможни: "в связи с возникшей необходимостью по
касающемуся вас делу" меня приглашают на шереметьевскую
таможню к какому-то Жижину (Куда утекла русская нация! Знаем
куда, всосалась в землю Архипелага. А на поверхность вот эти
и всплыли - какие-то Жижины, Чечевы, Шкаевы).
Так не безмятежное небо над нами - огромное зреймо КГБ -
и мигнуло, как Голова из "Руслана": знай наших! поминай
своих: Всё они видят, всё копошенье наше - и мы у них в
руках. Оледенели. Но - спокойно! Взять себя в руки, подумать
несколько часов. Без лагерной выучки ещё, пожалуй, и
помчишься, свободный гражданин, по вызову таможни. А не пора
бы - поставить их на место! А напишем так:
"Выраженной вами необходимости встретиться я не вижу.
Как правило, у художественной литературы не бывает общих дел
с таможней. Если, однако, для вас эта необходимость
настоятельна - ваш представитель может посетить меня."
И - квартира Туркиных, в Москве, дата - на десять дней
позже, чем они меня вызывают, и - три льготных часа, буду их
ожидать.
Послано. Две рабочих недели продолжаем напропалую -
держимся, никто не огрызнулся, никто не нагрянул. И вот моя
работа кончена, ещё несколько дней работы на машинке. Еду в
Москву. Сидим на квартире, час проходит - смеются
родственники и ты поверил, что придут? нашёл дураков! Под
окнами - сквер, я ухожу туда гулять с приятелем, а хозяина
квартиры прошу если придут - распахни вот это окно. Но
заговорились, забыл я на окно оглядываться, и оттуда
разбойничьи мне свистят на квартал. (Что подумали бедные
таможенники - попали в засаду и со всеми документами.) Я
быстро вернулся:
- Простите, заставил вас ждать.
Они - полны любезности, плащи сняли, ещё стоят - да
напуганные, после такого свиста сейчас, гляди, их самих
свяжут!
Майор, лет шестидесяти, с тонким пустым портфелем, и по
виду, пожалуй, правда таможенник. Лейтенант молоденький -
гебист безусловно.
Садимся, полчаса разговариваем - и никому ж не вдогляд,
что рядом со мной на диване беспечно, открыто валяется
только что мне привезенный мондадорьевский "Раковый корпус"-
контрабанда явная!
Молодой:
- Давайте дверь закроем, мы кому-то мешаем.
(А там за дверью моих двое молодчиков подслушивают.)
Я:
- Ну что вы, кому ж мы мешаем! Тут все свои.
Пожилой:
- Всё-таки бывают исключительные случаи, когда у таможни
находятся общие дела с литературой.
Открывает свой тонкий портфель, оттуда достаёт тонкую
папочку и с ехидной готовностью подаёт мне - моё
"Изложение". Моё "Изложение", но первым же зырком ухватываю:
машинка не моя, не из наших.

Страницы: (394) :  <<  ... 145146147148149150151152153154155156157158159160 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...20.



2. МАРТИН УОЛТЕРС. 16.20

Если бы я приехал на 20 минут раньше, все сложилось бы иначе, а 20
минут - это именно то время, которое я потерял на шоссе Кросс-Норт.
Я подождал, как обычно, 15 секунд чтобы меня заметили, но никто не
обратил на меня внимания. Я не слишком удивился. Комната напоминала
бедлам: сотрудники Эй-Би-Эй пытались собрать в кучу репортеров, а
репортеры не могли взять в толк, что писать, и отчаянно галдели.
Притом (я до сих пор избегал говорить об этом) мой рост равен 158
сантиметрам. Если люди со мной незнакомы, они обычно смотрят поверх моей
головы, поэтому через 15 секунд я даю знать о своем присутствии. У меня
звучный голос, и на сей раз я громко и четко произнес:
- Я - Дэрайес Джаст, и я принимаю участие в пресс-конференции Мартина
Уолтерса, посвященной книге "Участники переговоров о мире".
Мое заявление не возымело действия, и я было собрался повторить его,
увеличив количество децибел, как ко мне подскочила женщина, раздраженно
спросившая:
- В пресс-конференции Уолтерса?
Позднее я узнал, что она возглавляла отдел пресс-конференций в
Эй-Би-Эй, звали ее Генриетта Корвасс. Ее телеса заметно выпирали из
платья.
- Явился точно в срок, - сообщил я.
- Каким это образом? Пресс-конференция окончена.
Я вытаращил глаза, и у меня мелькнуло страшное подозрение.
- Который час? - спросил я и посмотрел на свои часы.
- 16.22. - ответила она.
И мои часы показывали 16.22.
- Но ведь она назначена на 16.20.
В этот момент Мартин вошел из соседней комнаты. Он смущенно улыбнулся
и сказал:
- А, Дэрайес, молодчина, что приехал. Ты настоящий товарищ.
- Ты так погружен в прошлое, - возмущенно сказал я, - что не мог
назвать точное время в настоящем. Ты мне сказал 16.20, и я чуть не
разбился в давке на шоссе, спеша добраться сюда, а ты не стал меня ждать.
В тот момент Мартин мог разорвать цепь обстоятельств, униженно
попросив прощения...

Айзек Азимов (Isaac Azimov)   
«Убийство в Эй-Би-Эй»