Бодался теленок с дубом

И целый день - и ещё день - и ещё день - вся Троица в
неизвестности. Работа - вываливается. Воздуха нет, простора
нет. И даже к окнам подходить нельзя, увидят чужого. Я - уже
самозаточён, только нет намордников и не ограничен паёк. А
как не хочется на Лубянку! Тем, кто это знает... Вообще я
стою крепко, мне многое спускается. Но "Архипелага" - не
спустят! Поймав его на выходе, ещё неизвестного никому, -
удушат вместе его и меня.
Только на третий день Троицы узналось об удаче. Свобода!
Лёгкость! Весь мир - обойми! я - разве в оковах? я - зажатый
писатель? Да во все стороны свободны мои пути! Я свободнее
всех поощряемых соц. реалистов! Сейчас за три месяца сделать
"Круг-96", потом исполнить несколько небольших долгов - и
сброшено всё, что годами меня огрузняло, нарастая на
движущемся клубке, и распахивается простор в главную вещь
моей жизни - "Р-17".
И - почти как юмор, летним пухлым, но не грозным,
облаком прошла большая против меня статья "Литературки"
(26.6.68). Я быстро проглядывал её, ища чувствительных
ударов - и не находил ни одного! Как они не находчивы, как
обделены ясным соображением, как расшатались их дряхлые
зубы! Даже рассердиться на эту статью - не хватает
температуры. И ещё, выпарывая сами себя, привели с
9-недельным опозданием моё апрельское письмо, запрещающее
"Раковый". И сколько, небось, обсуждали и правили статью в
секретариате СП, в агитпропе ЦК, а никто не доглядел моего
уязвимого места: что против печатания "Круга" - я ведь не
возразил, не протестовал, - почему?..
Не тот борец, кто поборол, а тот, кто вывернулся.
Вот-вот, к осенним месяцам, на главных языках мира
должны были появиться два моих романа. После улюлюканья
вкруг Пастернака, после суда над Синявским и Даниэлем -
казалось я должен был съёжиться и зажмуриться в ожидании
двойного удара за мой наглый дубль. Но нет, другое наступило
время - уж так обуздывали, уж так зарешёчивали, - а оно
текло всё свободней и шире! И все пути и ходы моих писем и
книг как будто были не моей человеческой головой придуманы и
уж конечно не моим щитом осенены.
Когда-нибудь должны же были воды Сиваша в первый раз не
отступить!..
Счастливей того лета придумать было бы нельзя - с такой
лёгкой душой так быстро доделывал я роман. Счастливей бы не
было, если б - не Чехословакия...
Считая наших не окончательными безумцами, я думал - они
на оккупацию не пойдут. В ста метрах от моей дачи сутки за
сутками лились по шоссе на юг танки, грузовики, спецмашины -
я всё считал, что наши только пугают, маневры. А они -
вступили и успешно раздавили. И значит, по понятиям XX века,
оказались правы.
Эти дни - 21, 22 августа, были для меня ключевые. Нет,
не будем прятаться за фатум: главные направления своей жизни
всё-таки выбираем мы сами.

Страницы: (394) :  <<  ... 149150151152153154155156157158159160161162163164 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Это... это просто...
Сольнес. Покажите-ка, фрекен. (Наклоняется, как бы желая заглянуть в
гросбух, и шепчет.) Кая?
Кая (продолжая писать, тихо). Что?
Сольнес. Почему вы всегда снимаете при мне глазной зонтик?
Кая (по-прежнему). Потому что я в нем такая безобразная.
Сольнес (улыбаясь). А вам этого очень не хочется, Кая?
Кая (взглянув на него украдкой). Ни за что на свете. Казаться такой в
ваших глазах.
Сольнес (слегка проводит рукой по ее волосам) Бедненькая, бедненькая
Кая...
Кая (низко наклоняясь над конторкой). Тсс! Услышат!
Сольнес (переходит направо, поворачивается и останавливается в дверях
чертежной). Заходил кто-нибудь, спрашивал меня?
Рагнар (встает). Да, та молодая пара, которая собирается строить дачу
на Левстранде.
Сольнес (ворчливо). Ах, они? Подождут. Я еще не выяснил себе хорошенько
плана.
Рагнар (подходит ближе, несколько неуверенно). А им не терпится
поскорее получить план.
Сольнес (по-прежнему), Ну, конечно!.. Всем им не терпится !
Брувик (поднимает голову от чертежей). Они говорят, что ждут не
дождутся, когда переберутся в собственное гнездо.
Сольнес. Конечно, конечно! Знаем! Готовы взять, что попало. Лишь бы
была какая-нибудь квартира. Им только нужно пристанище. А не дом. Нет,
спасибо! Пускай идут тогда к другому. Так и передайте, если они опять
явятся!
Брувик (поднимает очки на лоб и удивленно смотрит на Сольнеса). К
другому? Вы хотите отказаться от этого заказа?
Сольнес (нетерпеливо). Да, да, да, черт побори! Если уж на то пошло,
то... лучше отказаться совсем, чем строить, кое-как. (В порыве раздражения.)
Я ведь еще и не знаю, что это за люди!
Брувик.Люди довольно солидные. Рагнар знаком с ними. Бывает в семье.
Очень солидные люди.
Сольнес. А! Солидные... солидные! Я вовсе не об этом. Господи, и вы
тоже меня не понимаете. (Запальчиво.) Я не желаю иметь дела с неизвестными
мне людьми! Пусть обращаются к кому хотят; мне все равно!
Брувик (встает)...

Ибсен Генрик Юхан (Ibsen Henrik Johan)   
«Строитель Сольнес»