Бодался теленок с дубом

Свою судьбу я снова сам выбирал в
эти дни.
Сердце хотело одного - написать коротко, видоизменить
Герцена: стыдно быть советским! В этих трёх словах - весь
вывод из Чехословакии, да вывод из наших всех пятидесяти
лет! Бумага сразу сложилась. Подошвы горели - бежать, ехать.
И уже машину я заводил (ручкой).
Я так думал: разные знаменитости, вроде академика
Капицы, вроде Шостаковича, ищут со мною встреч, приглашают к
себе, ухаживают за мной, но мне даже и не почётна, а тошна
эта салонная трескотня - неглубокая, ни к чему не ведущая,
пустой перевод времени. А ну-ка, на машине быстро их объеду
- ещё Леонтовича, а тот с Сахаровым близок (я с Сахаровым
ещё не был знаком в те дни), ещё Ростроповича (он в прошлом
году в Рязани вихрем налетел на меня, знакомясь, а со
второго свидания звал к себе жить), да и к Твардовскому же,
наконец, - и перед каждым положу свой трёхфразовый текст,
свой трёхсловный вывод: стыдно быть советским! И - довольно
юлить! - вот выбор вашей жизни - подписываете или нет?
А ну-ка, за семью такими подписями - да двинуть в
Самиздат! через два дня по Би-Би-Си! - со всеми танками не
хватит лязга у наших на зубах - вхолостую пролязгают,
осекутся!
Но с надрывом накручивая ручкой свой капризный
"москвич", я ощутил физически, что не подниму эту семёрку,
не вытяну: н_е п_о_д_п_и_ш_у_т о_н-и, не того воспитания,
не того образа мыслей! Пленный гений Шостаковича замечется
как раненый, захлопает согнутыми руками - не удержит пера
в пальцах. Диалектичный прагматик Капица вывернет как-нибудь
так, что мы этим только Чехословакии повредим, ну, и нашему
отечеству, конечно; в крайнем случае и после ста
исправлений, через месяц, можно написать на четырех
страницах: - при всех успехах нашего социалистического
строительства... однако, имеются теневые стороны...
признавая истинность стремлений братской компартии к
социализму..." - то есть, вообще душить можно, только
братьев по социализму не следовало бы. И как-нибудь сходно
думают и захлопочут искорёжить мой текст остальные четверо.
А уж этого - не подпишу я.
Зарычал мотор - а я не поехал.
Если подписывать такое - то одному. Честно и хорошо.
И - прекрасный момент потерять голову: сейчас, под
танковый гул, они мне её и срежут незаметно. От самой
публикации "Ивана Денисовича" это - первый настоящий момент
слизнуть меня за компанию, в общем шуме.
А у меня на руках - неоконченный "Круг", не говорю уже -
неначатый "Р-17".
Нет, такие взлёты отчаяния - я понимаю, я разделяю. В
такой момент - я способен крикнуть! Но вот что: главный ли
это крик? Крикнуть сейчас и на том сорваться, значит:
т_а_к_о_г_о ужаса я не видел за всю свою жизнь.

Страницы: (394) :  <<  ... 150151152153154155156157158159160161162163164165 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Очень многое в традиционно структуралистской теории повествования основывается на простых формах, и здесь можно вспомнить работу Проппа об основных повествовательных функциях в русских сказках или анализ мифов Леви-Стросса (Levi-Strauss).

Одним словом, проблема простых форм всегда привлекала внимание исследователей, а в категорию этих форм мы можем включить также лимерики, японские хайку, афоризмы, максимы, и так далее вплоть до народных песен.

Книга под редакцией Изабеллы Пеццини (Isabella Pezzini) "Реклама, клипы, сайты, баннеры - короткие формы зрительно-слуховой коммуникации", которая уже в названии заявляет тему, не использует термина "простые формы". С одной стороны, я думаю, для того, чтобы подчеркнуть различие традиционных простых форм и особой природы зрительно-слуховых реалий, которыми автор занимается, а с другой стороны, как обнаруживается из некоторых пассажей книги, тот факт, что форма короткая (измерение длительности во времени) еще не означает, что она непременно простая (измерение семантической и эстетической сложности).

И действительно, часто мы становимся свидетелями, насколько некоторые рекламные ролики изысканны, способны иронизировать над самими собой и предшествующими роликами. Из недавних приходит на память молодой человек, спускающийся по лестнице и говорящий "добрый вечер", который вчера добился расположения очаровательной девушки, а сегодня, став жертвой рекламы, главным героем которой является он сам, падает перед гораздо менее привлекательным созданием. И не только он, но и публика настолько вовлечена в игру, которая сегодня называется "метатекстуальной", что не воспринимает "чистого" и простого сообщения, а только "под прикрытием" жанра короткой формы.

Конечно, я не намерен в такой небольшой статье углубляться в анализ этой книги, и поэтому я просто отсылаю вас к анализу рекламных роликов Алессандро Мелкиорри (Alessandro Melchiorri), баннеров и порталов Пьеро Полидоро (Piero Polidoro) - баннер, разумеется, из всех коротких форм является самой короткой. Современные короткие формы не всегда являются простейшими, они, разумеется, не определяются правилами, передающимися из поколения в поколение, и часто очень изобретательны...

Эко, Умберто (Eco, Umberto)   
«Формы простые и формы короткие (L'Espresso, Италия)»