Бодался теленок с дубом

Тут ещё и с официозной стороны
поддули привычной травли, что Сахаров - виновник смерти
ректора МГУ Петровского. Как это может сложиться в самых
огромных делах или жизнях, - стечение мелких, а то и гадких,
враждебных обстоятельств, омрачало и расстраивало великую
жизнь, крупные контуры. К сумме всех этих мелких расстройств
добавлялась и общая безнадёжность, в какой теперь видел
Сахаров будущее нашей страны: ничего нам никогда не удастся,
и вся наша деятельность имеет смысл только как выражение
нравственной потребности. (Возразить содержательно я ему не
мог, просто я всю жизнь, вопреки разуму, не испытывал этой
безнадёжности, а напротив, какую-то глупую веру в победу.)
Весной 73 года Сахаровы в последний раз были у меня в
Жуковке - в этом мрачном настроении, и рассказали о своих
планах: детям жены пришло приглашение учиться в одном из
американских университетов, самому А. Д. скоро придёт
приглашение читать лекции в другом - и они сделают попытку
уехать.
Всё тот же, тот же роковой выбор, прошедший черезо всех
нас, раздвоился и лёг теперь перед А. Д. Не лёг свободным
развилком, но повис на шее раздвоенным суком.
У него появилась новая поза: сидеть на стуле не ровно-
высоко, как раньше, когда мы знакомились, когда он с добро-
веселой улыбкой вступал в эту незнаемую область общественных
отношений, - но оседая вдоль спинки, и уже сильно лысоватой
головой в туловище, отчего плечи становились высоки.
Тут я уехал от Ростроповича, подобие соседства нашего с
Сахаровым перестало существовать - и мы уже не виделись до
самого август-сентябрьского встречного боя, вошли в него
порознь. В августовских боевых его интервью не замолкает
разрушительный мотив отъезда. Мы слышим, что "было бы
приятно съездить в Принстон". 4.9 западная пресса заключает,
что "Солженицын и Сахаров заявили о твёрдом намерении
остаться на родине, что бы ни случилось". 5.9 Чалидзе из
Нью-Йорка: он по телефону разговаривал с Сахаровым, тот
рассматривает приглашение Принстонского университета. 6.9 -
подтверждает то же и сам Сахаров. 12.9 (германскому
телевидению) Сахаров "опасается, что его не пустят назад".
15.9 ("Шпигелю"): "Принципиально готов занять кафедру в
Принстоне". (И западная пресса: "Сахаров готов покинуть
СССР. Это - новый вызов (??) советскому правительству!")
Мелодия эмиграции неизбежна в стране, где общественность
всегда проигрывала все бои. За эту слабость нельзя упрекать
никого, тем более не возьмусь я, в предыдущей главе описав и
свои колебания. Но бывают лица частные - и частны все их
решения. Бывают лица, занявшие слишком явную и значительную
общественную позицию, - у этих лиц решения могут быть
частными лишь в "тихие" периоды, в период же напряжённого
общественного внимания они таких прав лишены.

Страницы: (394) :  <<  ... 258259260261262263264265266267268269270271272273 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... И потому пусть не садится за это
пиршество тот, у кого органы к тому не приспособлены, ибо нет у него ни
зубов, ни языка, ни неба, а также и ни один из приспешников порока, ибо
желудок его полон ядовитых соков, вредных настолько, что никаких яств он
никогда не мог бы принять. Но пусть придет сюда всякий, кого семейные и
гражданские заботы не лишили человеческого голода, и сядет за одну трапезу
вместе с другими, подобными ему неудачниками; и пусть у ног их расположатся
все те, кто по нерадивости сделались недостойными более высоких мест; и
пусть и те и другие примут мое угощение вместе с тем хлебом, который
позволит им и отведать его и переварить. Угощение же на этом пиру будет
распределено на четырнадцать канцон7, посвященных как любви, так и
добродетели, которые без предлагаемого ныне хлеба остались бы темны и
непонятны, и многим их красота могла бы понравиться больше, чем содержащееся
в них добро. Однако хлеб этот, то есть истолкование, будет тем светом,
который обнаружит каждый оттенок их смысла.
Если в настоящем сочинении, которое называется "Пиром" -- и пусть оно
так называется,-- изложение окажется более зрелым, чем в "Новой Жизни", я
этим ни в коей мере не собирался умалить первоначальное мое творение, но
лишь как можно больше помочь ему, видя, насколько разумно то, что "Новой
Жизни" подобает быть пламенной и исполненной страстей, а "Пиру" -- умеренным
и мужественным. В самом деле, одно надлежит говорить и делать в одном
возрасте, а другое -- в другом. Поведение уместное и похвальное в одном
возрасте бывает постыдным и предосудительным в другом8, что и будет
обосновано ниже, в четвертом трактате этой книги9. В прежнем моем
произведении я повествовал, будучи на рубеже молодости, а в этом -- уже
миновав его. И так как истинное мое намерение отличалось от кажущегося при
поверхностном ознакомлении с упомянутыми канцонами, я ныне собираюсь
раскрыть их аллегорический смысл после уже поведанного буквального смысла...

Данте Алигьери (Dante Alighieri)   
«Трактаты: Пир»