Бодался теленок с дубом

Почему ж не брали в понедельник и во
вторник, давали трубить на весь мир? Может быть, и сробели -
от громкости моего отпора. Если б я явился в прокуратуру -
значит, ещё признавал их власть, значит, ещё была надежда на
меня давить, переговариваться.
К вечеру пошли мы с женой погулять, поговорить на
Страстной бульвар: это было любимое наше место для разговора
подольше - и удивительно, если нас не прослушивали там
никогда (правда, мы старались всё время менять направление
ртов). Тот самый Страстной бульвар - уширенный конец его,
почти кусочек парка - и вообще любимый, и за близость к
"Новому миру", сколько здесь новомирских встреч! В этот раз
следили за нами плотно, явно. Но когда не следили совсем? -
от этого день не становился изрядным.
Перебрали, что в чертах общих мы готовы как никогда, все
главные книги спасены, недосягаемы для ГБ. И что к аресту
надо приготовиться, простые вещи собрать. Но - усталые,
приторможенные мозги: на настоящее обсуждение Землетряса -
он пришёл, но он ли уже? - не достало чёткости, какая-то
вялость. Я повторил, как и прежде, что два года в тюрьме
выдержу - чтоб дожить до напечатания всех вещей, а дольше -
не берусь. Что в лагере работать не буду ни дня, а при
тюремном режиме можно бы и писать. Что писать? Историю
России в кратких рассказах для детей, прозрачным языком,
неукрашенным сюжетом. (С тех пор задумал, как свои сыновья
пошли, а - соберусь ли?) Обсуждали, как при свидании
передавать написанное серьёзное. Как буду вести себя на
следствии, на суде (давно решено: не признаю их и не
разговариваю с ними).
Был бессолнечный полуснежный день (земля - под белым,
деревья и скамьи черны), а вот уже и к сумеркам - горели
враждебные огни в АПН, и с двух сторон бульвара катили
огоньки автомобилей. Кончался день, не взяли.
Покойный рабочий вечер. Делали последнюю фотоплёнку с
"Тихим Доном". Слушали радио, как мой утренний ответ уже по
миру громыхал. Собрали простейшие тюремные вещи, а мешочка
не нашли - вот заелись: тюремного мешка нет наготове! Ночью,
в обычную бессонницу, я тоже хорошо поработал, сделал правку
"Письма вождям": оценки и предложения все оставались, но
надо было снять прежний уговорительный тон, он сейчас звучал
бы как слабость. И так на душе было спокойно, никаких
предчувствий, никакой угнетённости. Не кидался я проверять,
сжигать, подальше прятать - ведь для работы завтра и через
неделю - всё эго понадобится, зачем же?
С утра опять работали, каждый за своим столом. У жены
много стеклось опасного и всё лежало на столе. 10 часов,
назначенные во вчерашней повестке. Одиннадцать. Двенадцать.
Не идут. Молча работаем. Как хорошо работаем! - отпадает с
души последняя тяжесть: О_т_с_т_у_п_и_л_и! Живём дальше!!
Я ответил: С_у_д_и_т_ь в_и_н_о_в_н_и_к_о_в г_е_н_о_ц_и_д_а!
- и мир, и покой, облизнулись и отступили.

Страницы: (394) :  <<  ... 274275276277278279280281282283284285286287288289 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

.....При посадке картофеля на тощих почвах селитру можно засыпать прямо в ямки..." Мы вам посадим! Мы вас проучим, молодой человек! А это что за фраза: "...подмороженные фрукты надо быстро использовать, так как они легко загнивают и покрываются плесенью..." Мы отлично понимаем, кого вы разумеете под гнилым фруктом. Вы подрываете основы, милостивый государь! О том, как действуют ваши статейки, свидетельствует вот это письмо полицейского вахмистра из Воданца: "Осмелюсь обратить внимание на статью "Пользование квасцами" в "Горжицких новостях". Там написано: "...Иногда на крыжовнике и смородине появляется множество маленьких гусениц, которые в несколько дней могут уничтожить все листы и плоды". В нынешние трудные времена подобная фраза может возбудить панику в нашем садоводческом крае, и я полагаю, что они преследуют определенные политические цели. В этом же номере есть заметка "Как откипятить пожелтевшее белье", а сразу под ней "Коротко о производстве чернил". Сочетание этих двух цветов каждому бросается в глаза и явно имеет целью выставить в смешном виде черно-желтое знамя империи. Вообще ваша газета лишена всякого патриотизма и лояльности, В заметке "Мокрая обувь" есть фраза: "Сняв мокрую обувь, лучше всего наполнить ее сухим овсом". Позволю себе указать, что это - прямое подстрекательство к уклонению от реквизиции овса..." Вот каковы дела, милейший! Сами видите, куда вы катитесь. Градоначальник умолк и уставился на козявку-редактора. Это была страшная минута, когда слон мог раздавить несчастного пигмея. Но слон переступил через него. Градоначальник открыл ящик стола и, вынув оттуда пачку листков, торжественно вручил ее редактору. - Верноподданнические и лояльные чувства должны воодушевлять каждую вашу статью. Я составил здесь несколько хозяйственных советов и указаний, вполне созвучных моменту. Они должны появиться в следующем номере. Можете идти. Дома смятенный редактор развернул статьи и прочел: "Дешевый предсказатель погоды. Повесьте на стену открытку с портретом всемилостивейшего монарха. Вбейте ему в голову гвоздик. На гвоздике укрепите короткую нитку, привесьте к свободному концу небольшой пучок цыплячьего или гусиного пуха, окрашенного в черно-желтые цвета...

Ярослав Гашек (Jaroslav Hasek)   
«Разговор с горжицким градоначальником»