Бодался теленок с дубом

"Кто-то
сделал" - безвестные адреса. При установившемся добром
сотрудничестве между "Новым миром" и Александром Исаевичем
эта повесть может быть дописана, хотя и потребуется очень
серьезная работа. А сегодня пускать в набор конечно нельзя.
Что же дальше? Конструктивно: А. И. готовит такое
выступление в печати, о котором тут все говорили, очень
хорошо будет как раз в преддверии праздника - а уж потом
возможно будет какое-то коммюнике со стороны Секретариата.
Всё же я продолжаю считать его нашим товарищем. Но в сложной
ситуации мы, А. И., оказались по вашей вине, а не по чьей
другой. Предложения об исключении из Союза? - при тех
началах товарищества, которые должны сложиться, мы не должны
торопиться.
СОЛЖЕНИЦЫН - Уже несколько раз я выступал сегодня против
обсуждения "Пира победителей", но приходится опять о том же.
В конце концов я могу упрекнуть вас всех в том, что вы - не
сторонники теории развития, если серьёзно предполагаете, что
за двадцать лет и при полной смене всех обстоятельств
человек не меняется. Но тут я услышал и более серьёзную
вещь: Корнейчук, Баруздин и ещё кто-то высказались так, что
"народ читает" "Пир победителей", будто эта пьеса
распространяется. Я сейчас буду говорить очень медленно,
пусть каждое слово мое будет записано точно. Если "Пир
победителей" пойдёт широко по рукам или будет напечатан, я
торжественно заявляю, что вся ответственность за это ляжет
на ту организацию, которая использовала единственный
сохранившийся, никем не читанный экземпляр этой пьесы для
"издания" при моей жизни и против моей воли: это она
распространяет пьесу! Я полтора года непрерывно
предупреждал, что это очень опасно! Я предполагаю, что у вас
там не читальный зал, а пьесу дают на руки, её возят домой,
а там есть сыновья и дочери, и не все ящики запираются на
замок - я предупреждал! и сейчас предупреждаю!
Теперь о "Раковом корпусе". Упрекают уже за название,
говорят, что рак и раковый корпус - не медицинский предмет,
а некий символ. Отвечу: подручный же символ, если добыть его
можно, лишь пройдя самому через рак и умирание. Слишком
густой замес - для символа, слишком много медицинских
подробностей - для символа. Я давал повесть на отзыв крупным
онкологам - они признавали её с медицинской точки зрения
безупречной и на современном уровне. Это именно рак, рак как
таковой, каким его избегают в увеселительной литературе, но
каким его каждый день узнают больные, в том числе ваши
родственники, а может быть вскоре и кто-нибудь из
присутствующих ляжет на онкологическую койку и поймет, какой
это "символ".
Совершенно не понимаю, когда "Раковый корпус" обвиняют в
антигуманистичности. Как раз наоборот: это преодоление
смерти жизнью, прошлого - будущим, я по свойствам своего
характера иначе не взялся бы и писать.

Страницы: (394) :  <<  ... 328329330331332333334335336337338339340341342343 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

.....
А царские все кладовые полны.

Но эти сокровищницы, кладовые
Восток изумленный узрел бы впервые:
И Шахразаде в мечтах не создать
Подобную роскошь и благодать.

Есть зал, что зовется "Индры оплот",
Там боги изваяны, целый кивот,
Стоят на столбах золотого чекана,
Унизанных лалами без изъяна.

Вы только подумайте -- тридцать тысяч
Этих фигур устрашающих высечь,--
Полулюдей, получудищ суровых,
Тысячеруких и стоголовых...

В "Пурпурном зале" алеет мглисто
Деревьев коралловых -- тысяча триста.
Шумит, как пальмовый навес,
Сплетая ветви, багряный лес.

Легчайший ветер, ничуть не пыля,
Гуляет над полом из хрусталя.
Фазаны, птичий знатнейший род,
Торжественно движутся взад и вперед.

Махавасантов любимый макак --
Весь в шелковых лентах, разряжен,--да как!
На шейной ленточке -- ключик сусальный
От Высочайшей Опочивальни.

Рубины рассыпаны там, как горох.
Лежит и топаз, он собою не плох,
Алмазы -- размером с хорошую грушу.
Так тешит раджа свою вольную душу.

Владыка, откушав обильный свой ужин,
Возлег на мешок, где сотни жемчужин.
И с ним обезьяна, приближенный раб,
До поздней зари задают они храп.

Но самое дивное из сокровищ,
Едва ль не важнее богов-чудовищ,
Дружок закадычный, в кого он влюблен, -
Это -- прекрасный белый слон.

Раджа построил чудесный дворец,
Чтоб жил в нем этот дивный жилец,
И держат свод золотой, высочайший
Колонны с лотосовой чашей.

И триста стражей высоких, здоровых
Дежурство несут у покоев слоновых.
И ловит, обратившись в слух,
Его желанья негр-евнух.

Слону дана золотая посуда,
И нюхает он пахучие блюда.
И вина, с добавкой индийских приправ,
Он тянет, свой царственный хобот задрав...

Гейне (Хейне) Генрих (Heine Heinrich)   
«Романсеро»