Бодался теленок с дубом

Откиньте дорогие тяжёлые занавеси! - вы даже не
подозреваете, что на дворе уже рассветает. Это - не то
глухое, мрачное, безысходное время, когда вот так же
угодливо вы исключали Ахматову. И даже не то робкое, зябкое,
когда с завываниями исключали Пастернака. Вам мало того
позора? Вы хотите его сгустить? Но близок час: каждый из вас
будет искать, как выскрести свою подпись под сегодняшней
резолюцией.
Слепые поводыри слепых! Вы даже не замечаете, что
бредёте в сторону, противоположную той, которую объявили. В
эту кризисную пору нашему тяжелобольному обществу вы
не способны предложить ничего конструктивного, ничего
доброго, а только свою ненависть-бдительность, а только
"держать и не пущать!"
Расползаются ваши дебелые статьи, вяло шевелится ваше
безмыслие - а аргументов нет, есть только голосование и
администрация. Оттого-то на знаменитое письмо Лидии
Чуковской, гордость русской публицистики, не осмелился
ответить ни Шолохов, ни все вы вместе взятые. А готовятся на
неё административные клещи: как посмела она допустить, что
неизданную книгу её читают? Раз инстанции решили тебя не
печатать - задавись, удушись, не существуй! никому не давай
читать!
Подгоняют под исключение и Льва Копелева - фронтовика,
уже отсидевшего десять лет безвинно - теперь же виноватого в
том, что заступается за гонимых, что разгласил священный
тайный разговор с влиятельным лицом, нарушил тайну кабинета.
А зачем ведёте вы такие разговоры, которые надо скрывать от
народа? А не нам ли было пятьдесят лет назад обещано, что
никогда не будет больше тайной дипломатии, тайных
переговоров, тайных непонятных назначений и перемещений, что
массы будут обо всем знать и судить о_т_к_р_ы_т_о?
"Враги услышат" - вот ваша отговорка, вечные и
постоянные "враги" - удобная основа ваших должностей и
вашего существования. Как будто не было врагов, когда
обещалась немедленная открытость. Да что б вы делали без
"врагов"? Да вы б и жить уже не могли без "врагов", вашей
бесплодной атмосферой стала ненависть, ненависть, не
уступающая расовой. Но так теряется ощущение цельного и
единого человечества - и ускоряется его гибель. Да растопись
завтра только льды одной Антарктики - и все мы превратимся в
тонущее человечество - и кому вы тогда будете тыкать в нос
"классовую борьбу"? Уж не говорю - когда остатки двуногих
будут бродить по радиоактивной Земле и умирать.
Всё-таки вспомнить пора, что первое, кому мы принадлежим
- это человечество. А человечество отделилось от животного
мира - мыслью и речью. И они естественно должны быть
свободными. А если их сковать - мы возвращаемся в животных.
Гласность, честная и полная гласность - вот первое
условие здоровья всякого общества, и нашего тоже.

Страницы: (394) :  <<  ... 343344345346347348349350351352353354355356357358 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Однако по поводу тех строк, где я говорю, что война должна стать универсальным табу, критик саркастически заметил: «Скажите об этом оставшимся в живых узникам Освенцима». То есть он хотел сказать, что если бы все испытывали ненависть к войне, Гитлер не был бы побежден, и не были бы освобождены (к несчастью, лишь «некоторые») евреи, находившиеся в концлагерях.

Такой довод кажется мне, по меньшей мере, несправедливым. Я могу утверждать (и утверждаю), что убийство - самое страшное из преступлений, и мне не хотелось бы в своей жизни никого убивать. Но, если какой-нибудь вооруженный ножом тип ворвется в мой дом и захочет убить меня или кого-то из близких мне людей, я сделаю все возможное, чтобы его задержать: ударю его по голове стулом и, если он упадет замертво, не буду испытывать ни малейших угрызений совести. Точно также можно рассуждать и в отношении войны: война - это преступление, и виновника второй мировой войны зовут Гитлер (Hitler). И союзники, объединившись и противопоставив насилие насилию, уже после того, как война началась - поступили правильно, потому как хотели избавить весь мир от кошмара. Все это не означает, что вторая мировая война не была крайне жестокой борьбой, стоившей жизни 55 миллионам человек: было бы гораздо лучше, если бы Гитлер ее вообще не начинал.

Гораздо менее парадоксальным выглядит следующее утверждение: «Так значит, Соединенные Штаты поступили правильно, введя свои войска, чтобы спасти Европу и не допустить строительства новых концлагерей, но уже в Ливерпуле и Марселе?». Конечно же, отвечаю я, они поступили правильно, и одно из самых памятных воспоминаний моего детства - это встреча в возрасте тринадцати лет с отрядом американских военных-освободителей (и между прочим, этот отряд состоял из чернокожих американцев), появившихся в нашем маленьком городке, куда меня эвакуировали. Ефрейтор Джозеф, угостивший меня моей первой в жизни жвачкой и подаривший первые комиксы про Дика Трейси, очень скоро стал моим другом. Но вслед за моим ответом на приведенное выше замечание раздается уже следующее утверждение: «Так, значит, американцы поступили правильно, вырвав с корнем зарождавшуюся нацистско-фашистскую диктатуру!»...

Эко, Умберто (Eco, Umberto)   
«Любовь к США и манифестации пацифистов (El Pais, Испания)»