Бодался теленок с дубом

Я предлагаю пересмотреть ситуацию, созданную вокруг меня
и моих произведений недобросовестными деятелями из Союза
Писателей, дававшими правительству неверную информацию.
Как Вам известно, мне присуждена Нобелевская премия по
литературе. В течение 8 недель, оставшихся до её вручения,
государственное руководство имеет возможность энергично
изменить литературную ситуацию со мной и тогда процедура
вручения будет происходить в обстановке, несравненно более
благоприятной, чем сложилась сейчас. По малости оставшегося
времени ограничиваю своё предложение минимальными рамками:
1) В кратчайший срок напечатать (при моей личной
корректуре) отдельной книгой, значительным тиражом, и
выпустить в свободную продажу повесть "Раковый корпус"
(Гослитиздату, если ему будет указано, вся эта работа
посильна в две-три недели). Запрет этой повести, одобренной
московской секцией прозы, принятой "Новым миром", является
чистым недоразумением.
2) Снять все виды наказаний (исключения студентов из
институтов и др.) с лиц, обвинённых в чтении и обсуждении
моих книг. Снять запрет с библиотечного пользования ещё
уцелевшими экземплярами моих прежде напечатанных рассказов.
Дать объявление о подготовке к печати сборника рассказов (не
издававшегося ни разу).
Если это будет принято и осуществлено, я могу передать
Вам для опубликования мой новый, в этих днях кончаемый,
роман "Август четырнадцатого". Эта книга и вовсе не может
встретить цензурных затруднений: она представляет детальный
военный разбор "самсоновской катастрофы" 1914 г., где
самоотверженность и лучшие усилия русских солдат и офицеров
были обессмыслены и погублены параличом царского военного
командования. Запрет в нашей стране ещё и этой книги вызвал
бы всеобщее изумление.
Если потребуется личная встреча, беседа, обсуждение - я
готов приехать.

Солженицын 14 октября 1970 г.


[15]

КОРОЛЕВСКОЙ ШВЕДСКОЙ АКАДЕМИИ НОБЕЛЕВСКОМУ ФОНДУ

Многоуважаемые господа!
В телеграмме на имя секретаря Академии я уже выражал и
теперь повторно выражаю благодарность за честь, оказанную
мне присуждением Нобелевской премии. Внутренне я разделяю её
с теми своими предшественниками и русской литературе, кто по
трудным условиям минувших десятилетий не дожил до
присуждения такой премии, либо при своей жизни мало был
известен читающему миру в переводах и даже своим
соотечественникам - в подлинниках.
В той же телеграмме я выразил намерение принять Ваше
приглашение приехать в Стокгольм, хотя и представлял
ожидающую меня, принятую в нашей стране при всякой
заграничной поездке, унизительную процедуру заполнения
специальных анкет, получения характеристик от партийных
организаций - даже для беспартийного, и инструктажей о
поведении.

Страницы: (394) :  <<  ... 345346347348349350351352353354355356357358359360 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... - Ты только
посмотри туда, дедуля, только посмотри! И там деревья, и там! И совсем снаружи не темно.
Мне так не нравится, когда снаружи темно, а тебе?

Макс подался вперед и ласково взъерошил мягкий белый хохолок девчушки.

- Да, Элиза, мне тоже не нравится, когда там темно. Но и тогда была не совсем полная
тьма, а отныне никакой тьмы вообще не будет. А теперь лети к бабушке. Она специально для
тебя придумает какое-нибудь пирожное. Так что вперед - и бегом!

Он с улыбкой проследил за удаляющимися фигурами жены и внучки, но когда он по-
вернулся к сыну, глаза его вновь стали серьезными.

- Итак, Артур?

- Да, папа?

- Нельзя терять время, сынок. Мы должны немедленно приступить к строительству.
Подземному строительству.

- Подземному? - Артур отшатнулся, и на его лице появилось испуганное удивление.

- Раньше я молчал, но это вопрос жизни. Любой ценой мы должны исчезнуть из поля
зрения Системы. На Венере тоже есть земляне… чистокровные. Правда, их немного, но от
этого они не изменились. И они не должны нас обнаружить - по крайней мере, до тех пор,
пока мы не подготовимся ко всему, что может нас ожидать. А на это потребуются годы.

- Но подземные жилища, отец! Жить, как кроты, вдали от воздуха и света! Нет, мне это
не по душе.

- Какая чушь! Не стоит излишне драматизировать. Жить мы будем на поверхности. Но
энергостанции, запасы пищи и воды, лаборатории - все должно находиться под землей и
быть неуязвимым. - Старый твини раздраженно отмахнулся от этой темы. - Забудь об этом
до поры, до времени. Я хочу поговорить кое о чем другом, о чем мы уже однажды спорили.

Глаза Артура застыли, уставившись в потолок. Макс поднялся и опустил руки на мус-
кулистые плечи сына.

- Мне уже шестьдесят, Артур. И сколько я еще протяну - не знаю. В любом случае,
лучшие мои годы уже прошли, так что будет разумнее, если я передам руководство более
молодому, более энергичному человеку...

Айзек Азимов (Isaac Azimov)   
«Полукровки на Венере»