Бодался теленок с дубом

По
своему подпольному настрою я вдался в мрачные предположения.
Я решил, что Поликарпов, не сумев задержать вещь, теперь
будет меня хоть в партию вгонять. И я нарочно поехал в своём
школьном костюме, купленном в "Рабочей одежде", в чиненных
перечиненных ботинках с латками из красной кожи по чёрной, и
сильно нестриженным. Так легче было мне отпираться и
придуряться. И вот таким-то зачуханным провинциалом я
привезён был во мраморно-шёлковый Дворец Встреч, где моё
драное пальто приняли подтянутые ливрейные молодцы,
официанты во фраках подавали царский обед из семи блюд, а
свора фото-кино-теле-операторов расстреливала знаменитости
светом (на время угощения обьективы задёргивались). И вот
тут-то в одном из перерывов как бы случайно (а на деле -
нароком) мимо нашего с Твардовским конца стола стали
проходить то краснолицый надменный Аджубей, то ничтожный
вкрадчивый Сатюков (редактор "Правды"), то невысокий, очень
интеллигентный, простой и во взгляде и в обращении человек,
с которым Твардовский поспешил меня познакомить. Это и был
Лебедев. Меня поразила его непохожесть на партийных
деятелей, его безусловная тихая интеллигентность (он был в
безоправных очках, только стёкла и поблескивали, оставалось
впечатление как от пенсне). Может быть потому, что он был -
главный благодетель и смотрел ласково, я его и охватил
таким. Разговора содержательного не было, он заверил меня,
что я "теперь на такой орбите, с которой меня не сбить",
похвалил, что я интервью не даю, и просил "Ивана Денисовича"
с автографом. Это был просто от неба приставленный к
беспутному Хрущёву ангел чеховского типа.
На той первой кремлёвской встрече меня ещё превозносили,
подставляли под аплодисменты и объективы - но на "Иване
Денисовиче" и выпустил последний вздох весь порыв XXII
съезда. Поднималась уже общая контратака сталинистов,
которую недальновидный Хрущёв с благодушием поддерживал. От
него мы услышали, что печать - дальнобойное оружие и должно
быть проверено партией; что он - не сторонник правила "живи
и жить давай другим"; что идеологическое сосуществование -
это моральная грязь; и борьба не терпит компромиссов.
Вторая же кремлёвская встреча - 7-8 марта 1963 г., была
из самых позорных страниц всего хрущёвского правления.
Создан был сталинистам пятикратный перевес сил (приглашены
аппаратчики, обкомовцы), и была атмосфера яростного лая и
разгрома всего, что хоть чуть-чуть отдавало свободой.
(Только меня не касались ещё, заставили Шолохова и Кочетова
сменить готовые речи: щадили "личный художественный вкус"
Хрущёва.) Была в короткое время, несколькими часами (о, как
же это легко!) воссоздана атмосфера нетерпимости 30-х годов,
тех "единодушных" собраний, где воспитывались лютые звери, а
обречённые и ободранные доживали лишь до ближайшей ночи.

Страницы: (394) :  <<  ... 39404142434445464748495051525354 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Наверное, каждый и сам их отметил бы, но просто я очень болтлив.

1) Как я уже говорил, первый рассказ, написанный мной про этого демона, я опустил, поскольку он не подходит к остальным. Моя красавица редактор, Дженнифер Брель, тем не менее потребовала, чтобы в первом рассказе было описано, как я познакомился с Джорджем и откуда у Джорджа взялся демон. Дженнифер — воплощенная мягкость, но когда она чего-то хочет, борьбы с ней нет. Поэтому я написал рассказ «Демон ростом в два сантиметра», в котором было то, что она просила, и включил его в книгу первым. Более того, Дженнифер решила, что Азазел должен быть демоном, а не внеземным существом, так что мы опять вернулись к чистой фантазии. «Азазел» — имя библейское, и читатели Библии обычно воспринимают его как имя демона, хотя на самом деле все несколько сложнее.

2) Джордж описан как любитель дармовщинки, и хотя вообще я не люблю таких людей, лично Джордж кажется мне симпатичным. Надеюсь, что и вам тоже. Персонаж «от первого лица» (на самом деле — Айзек Азимов) часто получает от него оскорбления и регулярно подвергается вытягиванию нескольких долларов, но я не обращаю на это внимания. Как я объяснил в конце первого рассказа, его рассказы того стоят, и я делаю на них больше денег, чем даю Джорджу, — хотя бы потому, что даю я только в рассказах.

3) Пожалуйста, имейте в виду, что все рассказы задуманы как юмористические, и если вы сочтете, что их стиль слишком претенциозный и «не азимовский», то это сделано намеренно. Можете считать это предупреждением. Если вы ждете чего-то другого — не покупайте эту книгу, чтобы не испытать разочарования. И если вам покажется, что в ней чувствуется легкое влияние П. Дж. Вудхауза, то поверьте мне — это не случайно.

Джорджа я встретил много лет назад на одной литературной конференции. Меня
тогда поразило странное выражение откровенности и простодушия на его круглом
немолодом лице. Мне сразу показалось, что это именно тот человек, которого
хочется попросить постеречь вещи, когда идешь купаться.
Он меня узнал по фотографиям на обложках моих книг и сразу же стал радостно
рассказывать мне, как нравятся ему мои романы и рассказы, что, конечно,
позволило мне составить о нем мнение как о человеке интеллигентном и с хорошим
вкусом...

Айзек Азимов (Isaac Azimov)   
«Демон ростом в два сантиметра»