В круге первом (т.1)

Но как подследственные ни были тогда погружены в бездну первого
отчаяния, они быстро замечали разницу: Шустерман (его фамилии тогда,
конечно, не знали) угрюмой молнией взглядывал из-под срослых густых бровей,
он как когтями впивался в локоть арестанта и с грубой силой влЈк его, в
задышке, вверх по лестнице. Лунообразный Наделашин, немного похожий на
скопца, шЈл всегда поодаль, не прикасаясь, и вежливо говорил, куда
поворачивать.
Зато теперь Шустерман, хотя моложе, носил уже три звЈздочки на погонах.
Наделашин объявил: едущим на свидание явиться в штаб к десяти утра. На
вопрос, будет ли сегодня кино, ответил, что не будет. Раздался лЈгкий гул
недовольства, но {230} отозвался из угла Хоробров:
-- И совсем не возите, чем такое говно, как "Кубанские казаки".
Шустерман резко обернулся, засекая говорящего, из-за этого сбился и
начал считать снова.
В тишине кто-то незаметно, но слышно сказал:
-- ВсЈ, в личное дело записано.
Хоробров с подЈргиванием верхней губы ответил:
-- Да драть их вперегрЈб, пусть пишут. На меня там уже столько
написано, что в папку не помещается.
С верхней койки свесив ещЈ голые волосатые длинные ноги, непричЈсанный
и в белье, крикнул ДвоетЈсов с хулиганским хрипом:
-- Младший лейтенант! А что с Јлкой? Будет Јлка или нет?
-- Будет Јлка! -- ответил младшина, и видно было, что ему самому
приятно объявить приятную новость. -- Вот здесь, в полукруглой, поставим.
-- Так можно игрушки делать? -- закричал с другой верхней койки весЈлый
Руська. Он сидел там, наверху, по-турецки, поставил на подушку зеркало и
завязывал галстук. Через пять минут он должен был встретиться с Кларой, она
уже прошла от вахты по двору, он видел в окно.
-- Об этом спросим, указаний нет.
-- Какие ж вам указания?
-- Какая ж Јлка без игрушек?.. Ха-ха-ха!
-- Друзья! Делаем игрушки!
-- Спокойно, парниша! А как насчЈт кипятка?
-- Министр обеспечит?
Комната весело гудела, обсуждая Јлку. Дежурные офицеры уже повернулись
уходить, но вслед им Хоробров перекрыл гуденье резким вятским говором:
-- ПричЈм доложите там, чтоб Јлку нам оставили до православного
Рождества! Елка -- это Рождество, а не новый год!
Дежурные сделали вид, что не слышат, и вышли. Говорили почти все сразу.
Хоробров ещЈ не досказал дежурным и теперь молча, энергично, высказывал
кому-то невидимому, двигая кожей лица. Он никогда не праздновал ни
Рождества, ни Пасхи, но в тюрьме из духа противоречия стал их праздновать.
По крайней мере эти дни не зна- {231} меновались ни усиленным обыском, ни
усиленным режимом. А на октябрьскую и на первое мая он придумывал себе
стирку или шитьЈ.
Сосед Абрамсон допил чай, утЈрся, протЈр вспотевшие очки в квадратной
пластмассовой оправе и сказал Хороброву:
-- Илья Терентьич! Забываешь вторую арестантскую заповедь: не
залупайся.

Страницы: (281) :  <<  ... 148149150151152153154155156157158159160161162163 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Нет, я не верю! Неужели
Я - бедное дитя ущелий,
И мой отец - простой пастух,
Раз небеса столь мощный дух
В моей груди запечатлели?
Он так величествен и смел,
И я такие дали вижу,
Что мне несносен мой удел.
Всех, кто вокруг, я ненавижу
И жажду знаменитых дел.
Вчера(конечно, произвол
Толкует сны, приукрашая)
Мне снилось, будто бы орел
Ко мне спустился и, венчая,
Чело мне лаврами оплел.
Гордыню в сердце затая,
Я верю, хоть судьба моя
Мне не сулит нигде исхода,
Что иль обмолвилась природа,
Иль я - не то, чем стала я.
Умчитесь, ветры! Тишиной
Оденьте землю! Не клоните
Траву, омытую зарей!
Ручьи, утихните, молчите,
Уймите резвый говор свой!
Смиритесь, угадав желанья,
Давно таимые в тиши!
Замрите, полные вниманья!
Ведь не Нарциссы ли души -
Те, кто влюблен в свои мечтанья?
Когда б велел творец высот,
Чтобы мечта, что в нас живет,
В наглядный облик воплотилась,
Я бы в мечту свою влюбилась,
Узрев ее в кристалле вод.



ЯВЛЕНИЕ II


Диана, Фабьо...

Вега Карпио, Лопе Феликс де (Vega Carpio, Lope Felix de)   
«Глупая для других, умная для себя»