В круге первом (т.1)

Дальше проглядывали крыши деревушки Марфино, потом
развЈртывалось поле, а ещЈ дальше, на линии железной дороги, в мутности
поднимался хорошо заметный ярко-серебряный парок паровоза, идущего из
Ленинграда.
Но Сологдин и не посмотрел в окно. Не следуя приглашению сесть, гибкий,
чувствуя под собой твЈрдые молодые ноги, он прислонился плечом к оконному
косяку и впился глазами в свой рулон, лежащий на столе Челнова. {244}
Челнов попросил открыть форточку. Сел в жЈсткое кресло с прямой высокой
спинкой; поправил плед на плече; открыл тезисы, написанные на листке из
блокнота; взял в руки длинный отточенный карандаш, подобный копью; строго
посмотрел на Сологдина -- и сразу стал невозможен тон шуточного разговора,
только что бывшего между ними.
Как будто большие крылья всплеснули и ударили в маленькой комнате.
Челнов говорил не более двух минут, но так сжато, что между его мыслями
некогда было вздохнуть.
Смысл был тот, что Челнов сделал больше, чем Сологдин просил. Он провЈл
теоретико-вероятностную и теоретико-числовую прикидку возможностей
конструкции, предлагаемой Сологдиным. Конструкция обещала результат, не
очень далЈкий от требуемого, по крайней мере до тех пор, пока не удастся
перейти к чисто-электронным устройствам. Однако необходимо:
-- продумать, как сделать еЈ нечувствительной к импульсам неполной
энергии;
-- уточнить значения наибольших инерционных сил в механизме, чтобы
убедиться в достаточности маховых моментов.
-- И потом... -- Челнов облучил Сологдина мерцанием своего взгляда, --
потом не забывайте: ваша шифровка строится по хаотическому принципу, это
хорошо. Но хаос, однажды выбранный, хаос застывший -- есть уже система.
Сильнее было бы усовершенствовать решение так, чтобы хаос ещЈ хаотически
менялся.
Здесь профессор задумался, перегнул листок пополам и смолк. А Сологдин
сомкнул веки, как от яркого света, и так стоял, невидящий.
ЕщЈ при первых словах профессора он ощутил ополоснувшую его горячую
волну. А сейчас плечом и боком налегал на оконный косяк, чтобы, кажется, не
взмыть к потолку от ликования. Его жизнь выходила, может быть, на свою
зенитную дугу.
... Он происходил из старинной дворянской семьи, уже и без того таявшей
как восковая, а в полыме революции разбрызнутой без остатка -- одних
расстреляли, другие эмигрировали, третьи схоронились, даже кожу се- {245} бе
сменив. Юношей Сологдин долго колебался, не понимая сам, как ему отнестись к
революции. Он ненавидел еЈ как бунт раззадоренной завистливой черни, но в еЈ
беспощадной прямолинейности и не устающей энергии он чувствовал себе родное.
С древнерусским пыланием глаз он молился в угасающих московских часовенках.
В юнгштурмовке, как все носили, с пролетарски расстЈгнутым воротом поступал
в комсомольскую ячейку.

Страницы: (281) :  <<  ... 158159160161162163164165166167168169170171172173 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Расходует очень мало, горсть риса в день,
и может писать иероглифами.


НИМВРОД:

Но у него же ничего в памяти не остается.


УРУК:

Зато форматирует прямо при копировании. Больше
не нужен раб-форматировщик, который берЈт глину, лепит таблицу,
сушит еЈ на солнце, чтобы другой потом на ней писал. Он лепит,
сушит на огне и сразу пишет.


НИМВРОД:

Но он пользуется таблицами на 5,25 египетских
локтей и весит добрых килограммов шестьдесят. Почему ты не заведешь
себе портативного?


УРУК:

Что, какой-нибудь халдейский визор на жидком
хрустале? Прибамбасы для волхвов.


НИМВРОД:

Да нет, ручного раба-писца, африканского
пигмея из Сидона. Ну, знаешь, как делают финикийцы - дерут всЈ
у египтян, но потом миниатюризируют. Смотри: лэптоп, пишет, сидя
прямо у тебя на коленях.


УРУК:

Он горбатый, какая мерзость.


НИМВРОД:

Я тебя умоляю! Ему вмонтировали в спину
плату для быстро бэкапа. Один щелчок хлыстом - и он пишет тебе
прямо в Альфа-Бета, видишь, вместо графического режима
использует текстовой, достаточно двадцати одного знака. Запакует
тебе весь кодекс Хаммурапи на нескольких таблицах 3,5.


УРУК:

Но потом еще приходится покупать раба-кодировщика.


НИМВРОД:

Ничего подобного. У этого карлика вшитый
кодировщик. Еще один щелчок хлыстом - и он всЈ переписывает в
клинописи.


УРУК:

А графику он тоже делает?


НИМВРОД:

Ты что, не видишь, что у него разные цвета?
Как ты думаешь, кто сделал мне все планы для Башни?


УРУК:

А ты ему веришь? Вдруг всЈ грохнется?


НИМВРОД:

Да брось. Я загрузил ему в память Пифагора
и Memphis Lotus.
Даешь ему план, щелчок - и он рисует тебе зиккурат в трех измерениях.
У египтян при постройке пирамид еще была десятикомандная система
"Моисей", залинкованная с десятком тысяч рабов-писцов.
Интерфейсы у них были не очень дружественные. ВсЈ устаревшее железо
пришлось выбросить в Красное Море, даже вода поднялась


УРУК:

А для вычислений?


НИМВРОД:

Он еще знает Зодиак...

Эко, Умберто (Eco, Umberto)   
«Вавилонская беседа»