В круге первом (т.1)

Сологдин поставил палочку на розовом листке и враждебно сказал:
-- Но ведь ваш муж, вы говорили, -- подполковник МВД?
-- Так то муж!.. А мы с мамой -- что? бабы! -- обезоруживающе улыбалась
Емина. Толстые белые косы еЈ были обведены величественным венцом вкруг
головы. Она улыбалась -- и была, действительно, похожа на деревенскую бабу,
но в исполнении Эммы Цесарской.
Сологдин, больше не отзываясь, сел боком за свой стол, -- так, чтобы не
видеть Еминой, и щурясь, стал ог- {250} лядывать наколотый чертЈж. Он
чувствовал себя осыпанным цветами триумфа, они как будто ещЈ держались на
его плечах, на груди, и ему не хотелось рассеивать этой настроенности.
Когда-то же надо начинать настоящую большую Жизнь.
Именно теперь.
Дуга зенита...
Хотя застряло какое-то сомнение...
А вот какое. Нечувствительность к импульсам неполной энергии и
достаточность маховых моментов были обеспечены, как Сологдин угадывал
внутренним чутьЈм, хотя нужно будет, разумеется, везде досчитать знака по
два. Но последнее замечание Челнова о застывшем хаосе смущало его. Это не
указывало на порок работы, но на разность его от идеала. Одновременно он
смутно ощущал, что где-то есть в его работе непочувствованный и Челновым,
неуловленный и им самим, недоделанный "последний вершок". Важно было сейчас
в удачно сложившейся воскресной тишине определить, в чЈм он состоит, и
приступить к его доделке. Только после этого можно будет открыть свою работу
Антону и начать пробивать ею бетонные стены.
Поэтому он сейчас предпринял усилие выключиться из мыслей о Еминой и
удержаться в круге мыслей, созданных профессором Челновым. Емина уже полгода
сидела рядом с ним, но никогда им не случалось говорить подолгу. Оставаться
же с глазу на глаз, как сегодня, и вовсе не приходилось. Сологдин иногда
подтрунивал над ней, когда по плану разрешал себе пятиминутный отдых. По
служебному положению -- копировщица при нЈм, она по общественному положению
была дама из слоя власти. И естественным и достойным отношением между ними
должна была быть враждебность.
Сологдин смотрел на чертЈж, а Емина, всЈ так же чуть покачиваясь на
локте, -- на него. И вдруг прозвучал вопрос:
-- Дмитрий Александрович! А -- вам? Кто вам штопает носки?
У Сологдина поднялись брови. Он даже не понял.
-- Носки? -- Он всЈ так же смотрел на чертЈж. - {251}
А-а. Иван Иваныч носит носки потому, что он ещЈ новичок, трЈх лет не
сидит. Носки -- это отрыжка так называемого... (он поперхнулся, ибо вынужден
был употребить птичье слово) ...капитализма. Носков я просто не ношу. -- И
поставил палочку на белом листе.
-- Но тогда... что же вы носите?
-- Вы переступаете границы скромности, Лариса Николавна, -- не мог не
улыбнуться Сологдин. -- Я ношу гордость нашего русского убранства --
портянки!
Он произнЈс это слово смачно, отчасти уже находя удовольствие в
разговоре.

Страницы: (281) :  <<  ... 162163164165166167168169170171172173174175176177 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Каждый раз как пучок
позитронов делает круг, двигатель на мгновение замолкает. Вам придется
заменить отражатель.
- Сколько времени это займет?
- Несколько часов. Может быть, двенадцать.
- Что? Я и так выбился из графика.
- Ничего не могу сделать. - Вернадски оставался оживленным. - Быстрее
не получится. Систему нужно три часа промывать гелием, прежде чем я смогу
войти туда. А потом нужно откалибровать новый отражатель, а на это
требуется время. Конечно, я могу подсоединить его и сразу, но вы
застрянете, еще не долетев до Марса.
Капитан нахмурился.
- Ладно. Начинайте.
Вернадски осторожно направлял бак с гелием к кораблю. Генераторы
псевдогравитации на корабле выключены, и бак буквально ничего не весил, но
обладал большой массой и соответствующей инерцией. Маневрирование было тем
более затруднено, что сам Вернадски тоже ничего не весил. Он сосредоточил
все внимание на цилиндре и потому свернул не туда в тесном корабле и
оказался в незнакомом темном помещении.
Успел только удивленно выкрикнуть, и два человека набросились на
него, вытолкнули вслед за ним цилиндр и закрыли дверь.
Он молча присоединил цилиндр к клапану мотора и вслушался в негромкий
шелестящий звук: это гелий заполнял внутренности, медленно вымывая
абсорбировавшийся радиоактивный газ во всеприемлющую пустоту космоса.
Потом любопытство победило благоразумие, и он сказал:
- У вас на борту силиконий, капитан. Большой.
Капитан медленно повернулся к Вернадски. Сказал голосом, лишенным
всякого выражения:
- Правда?
- Я его видел. Нельзя ли взглянуть еще раз?
- Зачем?
Вернадски начал упрашивать.
- Послушайте, капитан, я на этой скале больше полугода. Прочел все,
что мог об астероидах, значит и о силикониях. И никогда не видел даже
маленького. Имейте сердце.
- Мне кажется, вам нужно работать.
- Гелий будет промывать еще несколько часов. Мне нечего тут делать.
Как у вас оказался силиконий, капитан?
- Домашнее животное...

Айзек Азимов (Isaac Azimov)   
«Говорящий камень»