В круге первом (т.1)

-- Это -- псевдо, -- одним
дыханием, без голоса добавила она.
-- Молодец. Давно пора! -- убеждЈнно твердо соглашался Глеб, внутри
себя не испытывая ни убеждЈнности, ни твЈрдости -- отталкивая на после
свидания всЈ осмысление происшедшего.
-- Может быть и не придЈтся! -- умоляюще говорила она, надвигая снова
шубку на плечи, и в эту минуту выглядела усталой, замученной. -- Я -- на
всякий случай, чтобы договориться. Может быть не придЈтся.
-- Нет, почему же, ты права, молодец, -- затверженно повторял Глеб, а
мыслями переключался уже на то главное, что готовил по списку и что теперь
было в пору опрокинуть на неЈ. -- Важно, родная, чтобы ты отдавала себе
ясный отчЈт. Не связывай слишком больших надежд с окончанием моего срока!
Сам Нержин уже вполне был подготовлен и ко второму сроку и к
бесконечному сидению в тюрьме, как это было уже у многих его товарищей. О
чЈм нельзя было никак написать в письме, он должен был высказать сейчас.
Но на лице Нади появилось боязливое выражение.
-- Срок -- это условность, -- объяснял Глеб жЈстко и быстро, делая
ударения на словах невпопад, чтобы надзиратель не успевал схватывать. -- Он
может быть повторЈн по спирали. История богата примерами. А если даже и
чудом он кончится -- не надо думать, что мы вернЈмся с тобой в наш город к
нашей прежней жизни. Вообще, пойми, уясни, затверди: в страну прошлого
билеты не продаются. Я вот, например, больше всего жалею, что я -- не
сапожник. Как это необходимо в каком-нибудь таЈжном посЈлке, в красноярской
тайге, в низовьях Ангары! К этой жизни одной только и надо готовиться.
Цель была достигнута: отставной гангстер не шелохался, успевая только
моргать вслед проносящимся фразам.
Но Глеб забыл -- нет, не забыл, он не понимал (как {302} все они не
понимали), что привыкшим ходить по тЈплой серой земле -- нельзя вспарить над
ледяными кряжами сразу, нельзя. Он не понимал, что жена продолжала и теперь,
как и вначале, изощрЈнно, методично отсчитывать дни и недели его срока. Для
него его срок был -- светлая холодная бесконечность, для неЈ же --
оставалось двести шестьдесят четыре недели, шестьдесят один месяц, пять лет
с небольшим -- уже гораздо меньше, чем прошло с тех пор, как он ушЈл на
войну и не вернулся.
По мере слов Глеба боязнь на лице Нади перешла в пепельный страх.
-- Нет, нет! -- скороговоркой воскликнула она. -- Не говори мне этого,
милый! -- (Она уже забыла о надзирателе, она уже не стыдилась.) -- Не
отнимай у меня надежды! Я не хочу этому верить! Я не могу этому верить! Да
это просто не может быть!.. Или ты подумал, что я действительно тебя брошу?!
ЕЈ верхняя губа дрогнула, лицо исказилось, глаза выражали только
преданность, одну преданность.
-- Я верю, я верю, Надюшенька! -- переменился в голосе Глеб.

Страницы: (281) :  <<  ... 197198199200201202203204205206207208209210211212 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

..... Все из-за той
девушки... О ней-то я и хотел вам рассказать. Я встретил ее за тысячу миль -
а то и еще дальше - от всех мест, где живут белые люди. И это она
процитировала мне те самые строки Торо, которые только что читал Бардуэл, -
о богах, рожденных при свете дня, и богах, рожденных в ночи.
Это было после того, как я обосновался на Голстеде, не подозревая даже,
каким золотым дном окажется этот ручей. Я отправился на восток через
Скалистые Горы к Большому Невольничьему озеру. На севере Скалистые Горы не
просто горный кряж: это рубеж, стена, за которую не проникнешь. В старые
времена бродячие охотники изредка переходили эти горы, но большинство таких
смельчаков погибало в пути. Именно потому, что это считалось трудным делом,
я и взялся за него. Таким переходом мог гордиться любой. Я и сейчас горжусь
им больше, чем всем, сделанным мною в жизни.
Я очутился в неведомой стране. Ее огромные пространства еще никем не
были исследованы. Здесь никогда не ступала нога белого человека, а индейские
племена пребывали почти в таком же первобытном состоянии, как десять тысяч
лет назад... Я говорю - почти, так как они уже и тогда изредка вступали в
торговые сношения с белыми. Времяот времени отдельные группы индейцев
переходили горы с этой целью. Но даже Компании Гудзонова залива не удалось
добраться до их стоянок и прибрать их к рукам.
Теперь о девушке. Я поднимался вверх по ручью, который в Калифорнии
считался бы рекой, ручью безыменному и не нанесенному ни на одну карту.
Вокруг расстилалась прекрасная долина, то замкнутая высокими стенами
каньонов, то открытая. Трава на пастбищах была почти в человеческий рост,
луга пестрели цветами, там и сям высились кроны великолепных старых елей.
Мои собаки, тащившие весь груз на своих спинах, окончательно выбились из
сил, и лапы у них были стерты до крови. Я стал разыскивать какую-нибудь
стоянку индейцев, у которых надеялся достать нарты и нанять погонщиков,
чтобы с первым снегом продолжать путь.
Стояла поздняя осень, и меня поражала стойкость здешних цветов...

Джек Лондон (Jack London)   
«Храм гордыни - Рожденная в ночи»