В круге первом (т.1)

Чтобы почтить в последний раз уходящих, осталые в живых отдавали
нищий кубик хлеба.
Нельзя было без содрогания есть этот хлеб! Но оправданье Илларион видел
такое: сограждане нас не жалели -- не будем жалеть и мы!
Супруги выжили. Чтобы ещЈ до конца блокады Иллариона арестовали за
намерение изменить родине. В Ленинграде и многих брали так -- за намерение,
потому что нельзя было прямо дать измену тому, кто не был даже под
оккупацией. А уж Герасимович, в прошлом лагерник, да приехал в Ленинград в
начале войны -- значит, с намерением попасть к немцам. Арестовали бы и жену,
да она при смерти была тогда.
Наталья Павловна рассматривала сейчас мужа -- но, странно, не видела на
нЈм следов тяжЈлых лет. С обычной умной сдержанностью смотрели его глаза
сквозь поблескивающее пенсне. ЩЈки были не впалые, морщин -- никаких, костюм
-- дорогой, галстук -- тщательно повязан.
Можно было подумать, что не он, а она сидела в тюрьме.
И первая еЈ недобрая мысль была, что ему в спецтюрьме прекрасно
живЈтся, конечно, он не знает гонений, занимается своей наукой, совсем он не
думает о страданиях жены.
Но она подавила в себе эту злую мысль.
И слабым голосом спросила:
-- Ну, как там у тебя?
Как будто надо было двенадцать месяцев ждать этого свидания, триста
шестьдесят ночей вспоминать мужа на индевеющем ложе вдовы, чтобы спросить:
-- Ну, как там у тебя?
И Герасимович, обнимая своей узкой тесной грудью целую жизнь, никогда
не давшую силам его ума распрямиться и расцвести, целый мир арестантского
бытия в тайге и в пустыне, в следственных одиночках, а теперь в благополучии
закрытого учреждения, ответил:
-- Ничего... {308}
Им отмерено было полчаса. Песчинки секунд неудержимой струЈй
просыпались в стеклянное горло Времени. Теснились первыми проскочить десятки
вопросов, желаний, жалоб, -- а Наталья Павловна спросила:
-- Ты о свидании -- когда узнал?
-- Позавчера. А ты?
-- Во вторник... Меня сейчас подполковник спросил, не сестра ли я тебе.
-- По отчеству?
-- Да.
Когда они были женихом и невестой, и на Амуре тоже, -- их все принимали
за брата и сестру. Было в них то счастливое внешнее и внутреннее сходство,
которое делает мужа и жену больше, чем супругами.
Илларион Павлович спросил:
-- Как на работе?
-- Почему ты спрашиваешь? -- встрепенулась она. -- Ты знаешь?
-- А что?
Он кое-что знал, но не знал, то ли он знал, что знала она.
Он знал, что вообще на воле арестантских жЈн притесняют.
Но откуда было ему знать, что в минувшую среду жену уволили с работы
из-за родства с ним? Эти три дня, уже извещЈнная о свидании, она не искала
новой работы -- ждала встречи, будто могло совершиться чудо, и свидание
светом бы озарило еЈ жизнь, указав как поступать.

Страницы: (281) :  <<  ... 201202203204205206207208209210211212213214215216 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... – Данте говорит о
“Никомаховой этике Аристотеля. [c.142]
Вернуться к тексту
5 Старость, уже защищенная Цицероном. – Данте подразумевает известное сочинение
Цицерона “О старости”. Данте говорит в “Монархии” о философских проблемах и
государственном устройстве человечества с иных позиций, чем в “Пире”. В
“Монархии” нет и следов прежней неуверенности в себе начинающего автора. Данте
более не сидит “у ног мудрецов”, не подбирает “крохи с трапезы знания”. Он смело
выражает свои мысли как творец нового, не желающий повторять то, что уже сказали
Аристотель, Цицерон, Евклид. Понятие о светском всемирном государстве не было
доступно всем, утверждает он, “поскольку оно не имеет непосредственного
отношения к житейской выгоде”. С гордостью гуманиста Данте начинает свой
трактат, “чтобы первому стяжать пальму победы в столь великом состязании и явить
истины, не исследованные другими”, Так в творчестве его появляется мотив об
увенчании поэта и мыслителя, который с такой силой прозвучит в “Божественной
Комедии”. [c.142]
Вернуться к тексту
6 Который все подает в изобилии, никого не упрекая. – Соборное послание апостола
Иакова (1, 5). [c.142]
Вернуться к тексту
7 Итак, прежде всего надлежит рассмотреть, что называется светской монархией и в
чем ее целеустремление. – В латинском оригинале “Туро ut dicam et secundum
intentionem”. Выражение “typo dicere” принадлежит Аристотелю. В комментариях
(например, к “Метафизике”, VII) Фома Аквинский объясняет это выражение
“иносказательно”. Таким образом, следует перевести всю фразу так:
“Иносказательно при помощи уподоблений и примеров, общих и приблизительных, а не
строго научных” (Б. Нарди). [c.142]
Вернуться к тексту
8 Стало быть, если существует нечто, что является универсальной целью
гражданственности [c.142] человеческого рода. – Ср. “Пир”, IV, I, где высказана
та же мысль. Данте считает, что, кроме целей, которые преследуют отдельные
поселения, города, государства, должна существовать общая для всего человечества
цель. Эта общая единая цель – единое всемирное государство, которое обеспечит
всем людям на земле справедливость и прекратит войны и междоусобицы...

Данте Алигьери (Dante Alighieri)   
«Монархия (Комментарии)»