В круге первом (т.1)

Она надеялась, что это с годами
исправится -- нет, не исправилось. У неЈ было чистое прямое лицо, но слишком
мужественное. По углам лба, по углам подбородка сложилась какая-то твЈрдость
-- и Клара не могла еЈ изгнать, да уж и не следила за этим, примирилась. И
руками она двигала тяжеловато. И смех у неЈ был какой-то твЈрдый. Оттого она
не любила смеяться. И танцевать не любила.
Клара кончала девятый класс, когда посыпались все события сразу:
замужество обеих сестЈр, начало войны, отъезд еЈ с мачехой в эвакуацию в
Ташкент (отец отправил их уже двадцать пятого июня) -- и уход отца в армию
прокурором дивизии.
Три года они прожили в Ташкенте, в доме старого приятеля их отца --
заместителя одного из Главных тамошних прокуроров. В их покойную квартиру
около окружного дома офицеров, на втором этаже, с надЈжно зашторенными
окнами, не проникали зной юга и горе города. Из Ташкента взяли в армию
многих мужчин, но вдесятеро наехало их сюда. И хотя каждый из них мог
убедительными документами доказать, что его место тут, а не на фронте, у
Клары было неконтролируемое ощущение, будто сток нечистот омывал еЈ здесь,
чистота же подвига и вершина духа -- вся ушла за пять тысяч вЈрст.
Действовал извечный закон войны: хотя не по волеизъявлению люди уходили на
фронт, а всЈ же все горячие и все лучшие находили дорогу туда, да и там, по
тому же отбору, их же больше всего и погибало. {320}
В Ташкенте Клара окончила десятилетку. Шли споры, куда ей поступать.
Как-то никуда особенно еЈ не тянуло, ничто не определилось в ней ясно. Но из
такой семьи нельзя же было не поступать! Решила выбор Динэра: она очень,
очень настаивала в письмах и заезжала проститься перед фронтом, -- чтобы
КларЈныш поступала на литературный.
Так и пошла, хотя по школе знала, что скучная эта литература: очень
правильный Горький, но какой-то неувлекательный; очень правильный
Маяковский, но непроворотливый какой-то; очень прогрессивный
Салтыков-Щедрин, но рот раздерЈшь, пока дочитаешь; потом ограниченный в
своих дворянских идеалах Тургенев; связанный с нарождающимся русским
капитализмом Гончаров; Лев Толстой с его переходом на позиции
патриархального крестьянства (романов Толстого учительница не советовала им
читать, так как они очень длинные и только затемняют ясные критические
статьи о нЈм); и ещЈ потом скопом делали обзор каких-то уже совсем никому не
известных Степняка-Кравчинского, Достоевского и Сухово-Кобылина, правда у
них и названий запоминать не надо было. Во всЈм этом многолетнем ряду один
разве Пушкин сиял как солнышко.
И вся-то литература состояла в школе из усиленного изучения, что хотели
выразить, на каких позициях стояли и чей социальный заказ выполняли все
писатели эти и ещЈ потом советские русские и братских народов.

Страницы: (281) :  <<  ... 209210211212213214215216217218219220221222223224 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Скоропечатня бед,
Счастья бесплатный номер.
В Гаммельне собственных нищих нет.
Был, было, раз - да помер.

Тощее ж тело вдали от тел
Сытых зарыть велел

Пастор, - и правильно: не простак
Пастор, - не всем ?осанна!"
Сытые тощему не простят
Ни лоскута, ни штанной

Пуговицы, чтобы знал-де всяк:
Пуговка - не пустяк!

(Маленькая диверсия в сторону пуговицы:)

Пуговицею весь склад и быт
Держатся. Трезв - застегнут.
Пуговица! Праадамов стыд!
Мод и свобод исподних -

Смерть. Обывателю ты - что чуб
Бульбе, и Будде - пуп.

С пуговицею - все право в прах,
В грязь. Не теряй, беспутный,
Пуговицы! Праадамов крах
Только тобой искуплен,

Фиговая! Ибо что же лист
Фиговый (?Mensch wo bist?? 2) -

Как не прообраз ее? (?Bin nackt 3,
Наг, - потому робею?) -
Как не зачаток, не первый шаг...
Пуговица - в идее!

Пуговицы же (внемли, живот
Голый!) - идея - вот:

Для отличения Шатуна-
Чад - от овец Господних:
Божье застегнуто чадо на'
Все', - а козел расстегнут -

Весь! Коли с ангелами в родстве,
Муж, - застегнись на все'!

Не привиденьями ли в ночи
- Целый Бедлам вакантный! -
Нищие, гении, рифмачи,
Шуманы, музыканты,

Каторжники...
Коли взять
на вес:
Без головы, чем без 4

Пуговицы! - Санкюлот! Босяк!
От Пугача - к Сэн-Жюсту?..

Цветаева Марина Ивановна   
«Крысолов»