В круге первом (т.1)

ВсЈ прошедшее время Симочка тесно проработала с ним, отданная ему под
начало для проведения артикуляционных испытаний. На Марфинской шарашке то и
дело требовалось оценивать качество слышимости по различным телефонным
трактам. При всЈм совершенстве приборов ещЈ не был изобретен такой, который
бы стрелкой показывал это качество. Только голос диктора, читающего
отдельные слоги, слова или фразы, и уши слухачей, ловящие текст на конце
испытуемого тракта, могли дать оценку через процент ошибок. Такие испытания
и назывались артикуляционными.
Нержин занимался -- или, по замыслу начальства, должен был заниматься
-- наилучшей математической организацией этих испытаний. Они шли успешно, и
Нержин даже составил трЈхтомную монографию об их методике. Когда у них с
Симочкой нагромождалось много работы сразу, Нержин чЈтко соображал
последовательность отложных и неотложных действий, распоряжался уверенно,
при этом лицо его молодело, и Симочка, воображавшая войну по кино, в такие
минуты представляла себе, как Нержин в мундире капитана, среди дыма разрывов
с развевающимися русыми волосами выкрикивает батарее:
"Огонь!" (Этот момент чаще всего показывали в кино.)
Но такая быстрота нужна была Нержину, чтобы, исполнив внешнюю работу,
надольше отделаться от самого движения. Он так и сказал раз Симочке: "Я
действенен потому, что ненавижу действие." -- "А что ж вы любите?" {42} -
спросила она с робостью. -- "Размышление" -- ответил он. И действительно,
спадал шквал работы -- он часами сидел, почти не меняя положения, кожа лица
его серела, старела, изрывалась морщинами. Куда девалась его уверенность? Он
становился медленен и нерешителен. Он подолгу думал, прежде чем вписать
несколько фраз в те игольчато-мелкие записи, которые Симочка и сегодня ясно
видела на его столе среди навала технических справочников и статей. Она даже
примечала, что он засовывал их куда-то в левую тумбочку своего стола, словно
бы и не в ящик. Симочка изнывала от любопытства узнать, о чЈм он пишет и для
кого. Нержин, того не зная, стал для неЈ средоточием сочувствия и
восхищения.
Девичья жизнь Симочки до сих пор складывалась очень несчастно. Она не
была хороша собой: лицо еЈ портил слишком удлинЈнный нос, волосы были
почему-то не густы, плохо росли, собирались на затылке в жиденький узелок.
Рост у Симочки был не просто маленький, но чрезмерно маленький, и контуры у
неЈ были скорей как у девочки 7-го класса, чем как у взрослой женщины. К
тому же она была строга, не расположена к шуткам, к пустой игре -- и это
тоже не привлекало молодых людей. Так, к двадцати трЈм годам у неЈ
сложилось, что ещЈ никто за ней не ухаживал, никто не обнимал и не целовал.
Недавно, всего месяц назад, что-то не ладилось с микрофоном в будке, и
Нержин позвал Симу починить.

Страницы: (281) :  <<  ... 16171819202122232425262728293031 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

Посмотрим -
Кто кого возьмет!
И вот в стихах моих
Забила
В салонный вылощенный
Сброд
Мочой рязанская кобыла.

Не нравится?
Да, вы правы -
Привычка к Лориган
И к розам...
Но этот хлеб,
Что жрете вы, -
Ведь мы его того-с...
Навозом...

Еще прошли года.
В годах такое было,
О чем в словах
Всего не рассказать:
На смену царщине
С величественной силой
Рабочая предстала рать.

Устав таскаться
По чужим пределам,
Вернулся я
В родимый дом.
Зеленокосая,
В юбчонке белой
Стоит береза над прудом.

Уж и береза!
Чудная... А груди...
Таких грудей
У женщин не найдешь.
С полей обрызганные солнцем
Люди
Везут навстречу мне
В телегах рожь.

Им не узнать меня,
Я им прохожий.
Но вот проходит
Баба, не взглянув.
Какой-то ток
Невыразимой дрожи
Я чувствую во всю спину.

Ужель она?
Ужели не узнала?
Ну и пускай,
Пускай себе пройдет...
И без меня ей
Горечи немало -
Недаром лег
Страдальчески так рот.

По вечерам,
Надвинув ниже кепи,
Чтобы не выдать
Холода очей, -
Хожу смотреть я
Скошенные степи
И слушать,
Как звенит ручей.

Ну что же?
Молодость прошла!
Пора приняться мне
За дело,
Чтоб озорливая душа
Уже по-зрелому запела...

Есенин Сергей Александрович   
«Мой путь»