В круге первом (т.1)

В этом
затворничестве, почти напролЈт при электрическом свете, в полутЈмной
лаборатории, какой-то своей наполненной скорометчивой жизнью жил этот юноша:
то, скрываясь от начальства, он что-то мастерил; то украдкой учил в
служебное время английский язык; то звонил по телефону своим друзьям в
другие лаборатории и бежал с ними встречаться в коридоре. Всегда он двигался
порывисто, и всегда, в каждую минуту, а особенно в сию минуту казался без
остатка захваченным чем-то бурно интересным. И восхищение Кларой было одним
из таких бурно интересных его занятий.
При этом он не забывал следить и за своей наружностью, из-под
комбинезона у него под пестроватым галстуком всегда виднелось что-то
безукоризненно белое. (Клара не знала, что это и была манишка -- изобретение
Ростислава, шестнадцатая часть казЈнной простыни.)
Молодые люди, с которыми Клара встречалась на воле, и особенно Эрнст
Голованов, уже преуспели в служебном положении, одевались, двигались и
разговаривали рассчитанно, чтобы не уронить себя. По соседству же с {353}
Ростиславом Клара чувствовала, что легчает, что и ей хочется озорнуть. ВсЈ с
растущей симпатией она тайком присматривалась к нему. Ей никак не верилось,
что вот как раз он и добродушный Земеля есть те самые цепные псы
империализма, против которых предупреждал майор Шикин. Ей очень хотелось
узнать именно о Ростиславе -- за какое злодейство он наказан? долго ли ему
ещЈ сидеть? (Что он не женат -- было ясно.) Спросить его самого она не
решалась, представляя, что такие вопросы должны травмировать человека,
возрождая перед ним его отвратительное прошлое, которое он хочет стряхнуть с
себя, чтобы исправиться.
Прошло ещЈ месяца два. Клара уже вполне обвыклась со всеми, множество
раз при ней разговаривали о всяких неслужебных пустяках. Ростислав
подстерегал, когда на вечернем дежурстве во время ужина заключЈнных Клара
оставалась в лаборатории одна, и неизменно стал приходить в это время -- то
за оставленными вещами, то позаниматься в тишине.
В эти его вечерние приходы Клара забыла все предупреждения
оперуполномоченного...
Вчера вечером у них как-то сам прорвался тот стремительный разговор, от
которого, как от напора дикой воды, рушатся жалкие человеческие перегородки.
Никакого отвратительного прошлого этому юноше не предстояло стряхивать.
У него была только ни за что погубленная юность и вбирчивая жажда узнать и
отведать всего, чего не успел.
Оказалось, он жил с матерью в подмосковной деревне, у канала. Он только
кончил десятилетку, когда американцы из посольства сняли в их деревне дачу.
Руська и два его товарища имели неосторожность (ну, и любопытство тоже) раза
два удить с американцами рыбу. ВсЈ сошло как будто благополучно, Руська
поступил в Московский университет, но в сентябре его арестовали -- тайком,
на дороге, так что мать долго не знала, куда он делся.

Страницы: (281) :  <<  ... 232233234235236237238239240241242243244245246247 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Фогт (сдержанно кланяясь, суховатым тоном). Господин редактор...
Вероятно, по делу?
Ховстад. Отчасти. По поводу одной статьи в газету.
Фогт. Могу себе представить. Мой брат, говорят, весьма плодовитый
сотрудник "Народного вестника".
Ховстад. Да, он разрешает себе выступать в "Народном вестнике" с
правдивым словом на ту или иную тему.
Фру Стокман (Ховстаду). Но не угодно ли вам... (Указывает на столовую.)
Фогт. Помилуйте! Я отнюдь не ставлю ему в упрек, что он пишет для того
круга читателей, в котором ожидает встретить наибольший отклик. Вообще у
меня ведь нет ни-(*535) каких личных причин питать неудовольствие против
вашей газеты, господин Ховстад.
Ховстад. И я так думаю.
Фогт. В сущности, у нас в городе господствует прекрасный дух
терпимости... истинно мирный гражданский дух. И происходит это оттого, что у
нас есть большое общее дело... одинаково дорогое всем благомыслящим
согражданам.
Ховстад. Наш курорт, да.
Фогт. Именно. Наша грандиозная новая великолепная водолечебница.
Увидите, она станет главнейшим жизненным источником города, господин
Ховстад. Без сомнения!
Фру Стокман. И Томас то же говорит.
Фогт. Какой необычайный подъем нашего местечка наблюдается за последние
годы! Капиталы пошли в оборот, все оживилось. Дома и земельные участки
растут в цене с каждым днем.
Ховстад. И число безработных убывает.
Фогт. И это тоже. Расходы по призрению бедных, ложащиеся на имущие
классы, отрадно уменьшаются и уменьшатся еще, если сезон в этом году
выдастся вполне благоприятный и съезд гостей будет многочисленным... то есть
наплыв больных, которые составляют реноме курорту.
Ховстад. И на это, как я слышал, имеются все виды.
Фогт. Виды весьма многообещающие. Ежедневно поступают запросы о
помещениях и тому подобном.
Ховстад. Так статья доктора явится как раз кстати.
Фогт. Он опять написал что-нибудь такое?
Ховстад. Написал-то он еще зимой... статью о курорте; в ней подчеркнуты
все благоприятные гигиенические условия нашего местечка...

Ибсен Генрик Юхан (Ibsen Henrik Johan)   
«Враг народа»