В круге первом (т.1)

Он навиделся и понимал побольше многих, ему иногда становилось
так не вперетерп, что хоть лбом колотись о чугунный столб уличного
репродуктора. Необходимость постоянно скрывать свои мысли, подавлять своЈ
ощущение справедливости, -- пригнула его фигуру, сделала взгляд неприятным,
врезала трудные морщины у губ. Наконец, в первые послевоенные выборы его
задавленная жажда высказаться прорвалась, и на избирательном бюллетене подле
вычеркнутого им кандидата он написал мужицкое ругательство. Это было время,
когда из-за нехватки рабочих рук не восстанавливались жилища, не засевались
поля. Но несколько лбов-сыщиков в течении месяца изучали почерки всех
избирателей участка -- и Хоробров был арестован. В лагерь он ехал с
простодушной радостью, что хоть здесь-то будет говорить от души. Да не
свободной республикой оказался и лагерь! -- под доносами стукачей пришлось
замолчать Хороброву и в лагере.
Сейчас благоразумие требовало, чтоб он толпошился {74} средь общей
работы СемЈрки и обеспечил бы себе если не освобождение, то безбедное
существование. Но тошнота от несправедливости, даже не касавшейся лично его,
поднялась в нЈм до той высоты, когда уже не хочется и жить.
Зайдя за стеллаж Потапова, он приклонился к его столу и тихо предложил:
-- Андреич! Смываться пора. Суббота.
Потапов как раз прилаживал к прозрачному красному портсигару
бледно-розовую защЈлку. Он отклонил голову, любуясь, и спросил:
-- Как, Терентьич, подходит? По цвету?
Не получив ни одобрения, ни порицания, Потапов посмотрел на Хороброва
поверх очков в простой металлической оправе, как смотрят бабушки, и сказал:
-- Зачем раздражать дракона? Читайте передовицы "Правды": время
работает на нас. Антон уйдЈт -- и мы тот-час-же испаримся.
У него была манера делить по слогам и поддерживать мимикой какое-нибудь
важное слово во фразе.
Тем временем в лаборатории уже был Рубин. Именно сейчас, к одиннадцати
часам, Рубину, и без того весь вечер настроенному нерабоче, хотелось только
идти скорей в тюрьму и глотать дальше Хемингуэя. Однако, придав своему лицу
подобие большого интереса к новому качеству тракта СемЈрки, он попросил,
чтобы читал обязательно Маркушев, ибо его высокий голос с основным гоном 160
герц должен проходить хуже (этим подходом к делу сразу проявлялся
специалист). Надев наушники, Рубин несколько раз подавал команды Маркушеву
читать то громче, то тише, то повторять фразы "Жирные сазаны ушли под
палубу" и "Вспомнил, спрыгнул, победил" -- известные всем на шарашке фразы,
придуманные Рубиным же для проверки отдельных звукосочетаний. Наконец, он
вынес приговор, что общая тенденция к улучшению есть, гласные звуки проходят
просто замечательно, несколько хуже с глухими зубными, ещЈ беспокоит его
форманта "ж" и вовсе не идЈт столь характерное для славянских языков
сочетание согласных "всп", над чем и надо поработать.

Страницы: (281) :  <<  ... 39404142434445464748495051525354 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Темнота черней чернил.
Дьявол, знать, тебя учил
Поступать безбожно!
Дождь и гром. В глазах черно.
Баба, выгляни в окно!

Дура, выгляни в окно!
Ах, тебе не жалко?
Я молил, я плакал, но -
Здесь вернее палка.
Иль я попросту дурак,
Чтоб всю ночь срамиться так
Перед целым светом?
Ноют руки, стынет кровь,-
Распроклятая любовь
Виновата в этом!
Дождь и гром. В глазах черно.
Стерва, выгляни в окно!

Тьфу ты, черт! Дождусь ли дня?...
Только что со мною?
Эта ведьма на меня
Вылила помои!
Сколько я истратил сил,
Холод, голод, дождь сносил
Ради той чертовки!
Дьявол в юбке!...

Шиллер Иоганн Кристоф Фридрих (Johann Christoph Friedrich Schiller)   
«Мужицкая серенада»