В круге первом (т.1)

. Третья ставка его была бита! Ах, отдали б ему
назад его свободную революционную душу! Что за безвыходное кольцо? --
вытрясать революцию из России, чтоб на второй еЈ день из архива охранки
вытрясли твои донесения?
Не только стальной не была его воля тогда, но раздвоилась совсем, он
потерял себя и не видел выхода.
Впрочем, постреляли, пошумели, повешали, оглянулись -- где ж та
революция? Нет еЈ!
В это время большевики усваивали хороший революционный способ эксов
-экспроприации. Любому армянскому толстосуму подбрасывали письмо, куда ему
принести десять, пятнадцать, двадцать пять тысяч. И толстосум приносил, чтоб
только не взрывали его лавку, не убивали {125} детей. Это был метод борьбы
-- так метод борьбы! -- не схоластика, не листовки и демонстрации, а
настоящее революционное действие. Чистюли-меньшевики брюзжали, что -- грабЈж
и террор, противоречит марксизму. Ах, как издевался над ними Коба, ах, гонял
их как тараканов, за то и назвал его Ленин "чудесным грузином"! -- эксы --
грабЈж, а революция -- нэ грабЈж? ах, лакированные чистоплюи! Откуда же
брать деньги на партию, откуда же -- на самих революционеров? Синица в руках
лучше журавля в небе.
Изо всей революции Коба особенно полюбил именно эксы. И тут никто кроме
Кобы не умел найти тех единственных верных людей, как Камо, кто будет
слушаться его, кто будет револьвером трясти, кто будет мешок с золотом
отнимать и принесЈт его Кобе совсем на другую улицу, без принуждения. И
когда выгребли 340 тысяч золотом у экспедиторов тифлисского банка -- так вот
это и была пока в маленьких масштабах пролетарская революция, а другой,
большой революции ждут -- дураки.
И этого о Кобе -- не знала полиция, и ещЈ подержалась такая средняя
приятная линия между революцией и полицией. Деньги у него были всегда.
А революция уже возила его европейскими поездами, морскими пароходами,
показывала ему острова, каналы, средневековые замки. Это была уже не вонючая
кутаисская камера! В Таммерфорсе, Стокгольме, Лондоне Коба присматривался к
большевикам, к одержимому Ленину. Потом в Баку подышал парами подземной этой
жидкости, кипящего чЈрного гнева.
А его берегли. Чем старше и известнее в партии он становился, тем ближе
его ссылали, уже не к Байкалу, а в Сольвычегодск, и не на три года, а на
два. Между ссылками не мешали крутить революцию. Наконец, после трЈх
сибирских и уральских уходов из ссылки, его, непримиримого, неутомимого
бунтаря, загнали... в город Вологду, где он поселился на квартире у
полицейского и поездом за одну ночь мог доехать до Петербурга.
Но февральским вечером девятьсот двенадцатого года приехал к нему в
Вологду из Праги младший бакинский его сотоварищ Орджоникидзе, тряс за плечи
и кричал:
"Coco! Coco! Тебя кооптировали в ЦК!" {126}
В ту лунную ночь, клубящую морозным туманом, тридцатидвухлетний Коба,
завернувшись в доху, долго ходил по двору.

Страницы: (281) :  <<  ... 74757677787980818283848586878889 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Мул искал его по всей Галактике, чтобы его
захватить. Те, кто остался от Первого Основания, тоже искали его, чтобы
получить помощь. Но никто его не нашел. Мул был остановлен сначала
действиями женщины Бейты Дарелл, а тем временем Второе Основание
организовало собственные действия, которые окончательно остановили Мула, и
постепенно начали восстановление Плана Селдона.
Но прикрытие Второго Основания в какой-то мере исчезло. Первое
Основание знало о существовании Второго, в котором менталисты будут
наблюдать за ними. Первое Основание превосходило Второе по физической
силе, в то время как Второе сдерживалось не только этим фактом, но и тем,
что перед ним стояла двойная задача: не только сохранить Первое Основание,
но еще сохранить свою анонимность.
Второе Основание, под руководством "первого Оратора" Прима Палвера,
ухитрилось выполнить и то и другое. Первому Основанию позволили вроде бы
уничтожить Второе Основание, и первое набирало все больше сил в Галактике,
не зная, не ведая, что Второе Основание все еще существует.
Теперь прошло 498 лет после появления на свет Первого Основания. Это
был пик его силы, но только один человек не судил по внешнему виду...




1. СОВЕТНИК


1

- В это я, конечно, не верю, - сказал Голан Тревиз, стоя на широких
ступенях Селадон-Холла и глядя сверху на сверкающий в солнечном свете
город.
Терминус был мягкой планетой с высоким коэффициентом водного
пространства. Введение контроля над погодой сделало планету более
комфортабельной и - как часто думал Тревиз - менее интересной.
- Я ни во что это не верю, - повторил он и улыбнулся. Его белые зубы
блестели на юношеском лице. Его спутник и товарищ, советник Манн Ли
Кампер, который принял среднее имя как вызов традициям Терминуса,
неодобрительно покачал головой.
- Во что ты не веришь?! Что мы спасали город?
- О, в это я верю. Мы же это сделали, верно? И Селдон говорил, что мы
сделаем это, что мы поступим правильно, что он знал все на счет этого
пятьсот лет назад...

Айзек Азимов (Isaac Azimov)   
«Кризис основания»