В круге первом (т.2)

-- Вы наверно можете всЈ восстановить!
Слушайте, я не могу поверить, чтобы жил на свете человек, не желающий блага
самому себе. Зачем вам погибать? Объясните мне: зачем вы сожгли чертЈж??
Была всЈ так же невзмучаема, неподкупна, непорочна голубизна глаз
Дмитрия Сологдина. А в чЈрном зрачке его Яконов видел свою дородную голову.
Голубой кружочек, чЈрная дырочка посередине -- а за ними целый неожидаемый
мир одного единственного человека.
Хорошо иметь сильную голову. Ты владеешь исходом до последней минуты.
Все пути событий подчинены тебе. Зачем тебе погибать? Для кого? Для
безбожного потерянного развращЈнного народа?
-- А как вы думаете? -- вопросом ответил Сологдин. Его розовые губы
между усами и бородкой чуть-чуть изогнулись как будто даже в насмешке.
-- Не понимаю, -- Яконов снял руки и пошЈл прочь.
-- Самоубийц -- не понимаю.
И услышал из-за спины звонкое, уверенное:
-- Гражданин полковник! Я слишком ничтожен, никому неизвестен. Я не
хотел отдать свою свободу ни за так. {228}
Яконов резко повернулся.
-- ... Если бы я не сжЈг чертежа, а положил его перед вами готовым --
наш подполковник, вы, Фома Гурьянович, кто угодно, могли бы завтра же
толкнуть меня на этап, а под чертежом поставить любое имя. Такие примеры
были. А с пересылок, я вам скажу, очень неудобно жаловаться: карандаши
отнимают, бумаги не дают, заявления доходят не туда... Арестант, отосланный
на этап, не может оказаться прав ни в чЈм.
Яконов дослушивал Сологдина почти с восхищением. (Этот человек сразу
понравился ему, как он вошЈл!)
-- Так вы... берЈтесь восстановить чертЈж?! -- Это не инженер-полковник
спросил, а отчаявшийся измученный безвластный человек.
-- То, что было на моЈм листе -- в три дня! -- сверкнул глазами
Сологдин. -- А за пять недель я сделаю вам полный эскизный проект с
расчЈтами в объЈме технического. Вас устроит?
-- Месяц! Месяц!! Нам месяц и нужен!! -- не ногами по полу, а руками по
столу возвращался Яконов навстречу этому чЈртову инженеру.
-- Хорошо, получите в месяц, -- холодно подтвердил Сологдин.
Но тут Яконова отбросило в подозрение.
-- Погодите, -- остановил он. -- Вы только что сказали, что это был
недостойный набросок, что вы нашли в нЈм глубокие, непоправимые ошибки...
-- О-о! -- открыто засмеялся Сологдин. -- Со мной иногда играет шутки
нехватка фосфора, кислорода и жизненных впечатлений, находит какая-то полоса
мрака. А сейчас я присоединяюсь к профессору Челнову: там всЈ верно!
Яконов тоже улыбнулся, от облегчения зевнул и сел в кресло. Он
любовался, как Сологдин владеет собой, как он провЈл этот разговор.
-- Рискованно же вы сыграли, сударь. Ведь это могло кончиться иначе.
Сологдин слегка развЈл пальцами.
-- Вряд ли, Антон Николаич.

Страницы: (271) :  <<  ... 148149150151152153154155156157158159160161162163 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Воспоминания далеких дней моей юности, воспоминания о путешествиях пешком по дикому побережью Корнуэлла, о разговорах - в кухнях с земляными полами или среди плетенок для ловли раков - с бедняками, которые были стары, когда я была молода, слишком туманны, чтобы на них можно было положиться. Много лет спустя я провела три зимы в Сент-Айвс, но к этому времени старинный диалект помнили только старики на уединенных фермах среди вересковых равнин. Филологи, к трудам которых я обращалась, не всегда придерживались единого мнения о том, как лучше передать мягкие, певучие, редуцированные гласные корнуэльского наречия, или в том, насколько далеко распространились по каменным грядам некоторые девонские речевые формы. Весьма возможно, что кое в чем я ошиблась, но избежать этого риска было нельзя. Без их характерной речи мои рыбаки не принадлежали бы Корнуэллу, который я любила. Э. Л. В.
     Нью-Йорк, ноябрь 1944 г.
     Названием романа являются слова из фразы, с которой, по библейским преданиям, бог обратился к Моисею: "Не подходи сюда: сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая". Эти слова вспоминает перед смертью героиня романа Беатриса Телфорд.
     Эпиграф к роману взят из поэмы Джона Мильтона "Потерянный рай". В четвертой песне описывается, как Сатана, решив искусить человека, проник в рай, где жили Адам и Ева, и принял образ жабы. Расположившись около самого уха Евы, он старался вдохнуть в нее свой яд и затуманить ее мозг фантастическими видениями. Сатана надеялся возбудить в ней недовольство, беспокойные мысли, необузданные желания. Но в то время как Сатана приводил в исполнение свой замысел, один из посланных богом ангелов - Итуриэль - коснулся Сатаны копьем, и Сатана тотчас принял свой настоящий облик, так как прикосновение небесного оружия разоблачает всякий обман. Сатана вступил в спор с архангелом Гавриилом, после чего был вынужден удалиться...

Войнич Этель Лилиан (Ethel Lilian Voynich)   
«Сними обувь твою»