В круге первом (т.2)

Да уж лучше пусть в бога, что
ли... А то что ж это?.. Куда это?.. Успокойте еЈ, что скоро вернЈтесь. Что
будете зарплату большую получать.
-- Но разве меня отпустят домой? Не сошлют?
-- Это там как начальству нужно будет. А жену поддержать -- ваша
обязанность. ВсЈ-таки, ваш друг жизни. -- Майор помолчал. -- Или, может, вам
теперь молоденькую хочется? -- сочувственно предположил он.
Он не сидел бы так спокойно, если бы знал, что в коридоре, изводясь от
нетерпения к нему попасть, перетаптывается его любимый осведомитель
Сиромаха.

--------
83

В те редкие минуты, когда Артур Сиромаха не занят был борьбой за жизнь,
не делал усилий нравиться начальству или работать, когда он расслаблял свою
постоянную напруженность леопарда, -- он оказывался вялый молодой человек со
стройной впрочем фигурой, с лицом артиста, утомлЈнного ангажементами, с
неопределимыми серо-мутно-голубыми глазами, как бы овлажнЈнными печалью.
Два человека в запальчивости уже обозвали Сиромаху в лицо стукачом -- и
обоих этапировали вскоре. Больше ему не повторяли этого вслух. Его боялись.
Ведь на очную ставку с доносчиком не вызывают. Может быть, зэк обвинЈн в
подготовке побега? террора? восстания? -- он этого не знает, ему велят
собирать вещи. Ссылают ли его просто в лагерь? или везут в следственную
тюрьму?
Такова человеческая природа, и еЈ хорошо используют тираны и тюремщики:
пока человек ещЈ мог бы ра- {252} зоблачать предателей или звать толпу к
мятежу, или смертью своей добыть спасение другим -- в нЈм не убита надежда,
он ещЈ верит в благополучный исход, он ещЈ цепляется за жалкие остатки благ
-- и потому молчалив, покорен. Когда же он схвачен, низвергнут, когда терять
ему больше нечего, и он способен на подвиг -- только каменная коробка
одиночки готова принять на себя его позднюю ярость. Или дыхание объявленной
казни уже делает его равнодушным к земным делам.
Не обличив прямо, не поймав на доносе, но и не сомневаясь, что он
стукач -- одни Сиромаху избегали, иные считали безопаснее с ним дружить,
играть в волейбол, говорить "о бабах". Так жили и с другими стукачами. Так
-- мирно выглядела жизнь шарашки, где шла подземная смертельная война.
Но Артур мог говорить вовсе не только о бабах. "Сага о Форсайтах" была
из его любимых книг, и он довольно умно рассуждал о ней. (Правда, без
затруднения он чередовал Голсуорси с затрЈпанными детективами.) У Артура был
и музыкальный слух, он любил в музыке испанские и итальянские темы, верно
мог насвистывать из Верди, из Россини, а на воле, ощущая неполноту жизни,
раз в год заходил и в Консерваторию.
Род Сиромах был дворянский, хотя худой. В начале века один из Сиромах
был композитором, другой по уголовному делу сослан на каторгу. ЕщЈ один
Сиромаха решительно пристал к революции и служил в ЧК.

Страницы: (271) :  <<  ... 164165166167168169170171172173174175176177178179 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Что нам слюна иконная
В наши ворота в высь?

Нам ли страшны полководцы
Белого стада горилл?
Взвихренной конницей рвется
К новому берегу мир.


2



Если это солнце
В заговоре с ними, -
Мы его всей ратью
На штыках подымем.

Если этот месяц
Друг их черной силы, -
Мы его с лазури
Камнями в затылок.

Разметем все тучи,
Все дороги взмесим,
Бубенцом мы землю
К радуге привесим.

Ты звени, звени нам,
Мать-земля сырая,
О полях и рощах
Голубого края.


3



Солдаты, солдаты, солдаты -
Сверкающий бич над смерчом.
Кто хочет свободы и братства,
Тому умирать нипочем.

Смыкайтесь же тесной стеною!
Кому ненавистен туман,
Тот солнце корявой рукою
Сорвет на златой барабан.

Сорвет и пойдет по дорогам
Лить зов над озерами сил -
На тени церквей и острогов,
На белое стадо горилл.

В том зове калмык и татарин
Почуют свой чаемый град,
И черное небо хвостами,
Хвостами коров вспламенят.


4



Верьте, победа за нами!
Новый берег недалек.
Волны белыми когтями
Золотой скребут песок.

Скоро, скоро вал последний
Миллионом брызнет лун.
Сердце - свечка за обедней
Пасхе массы и коммун.

Ратью смуглой, ратью дружной
Мы идем сплотить весь мир...

Есенин Сергей Александрович   
«Небесный барабанщик»