В круге первом (т.2)

-- А я даже лестницу вашу помню, два раза за вами приезжал. -- У шофЈра
была улыбка открытая и вместе плутоватая. Такого разбитнягу хорошо иметь на
собственной машине.
Поехали. Иннокентий сел сзади. Он не слушал, но шофЈр через плечо раза
два пытался пошутить по дороге. Потом вдруг резко вывернул к тротуару и
впритирку к нему остановился. Какой-то молодой человек в мягкой шляпе {325}
и в пальто, подогнанном по талии, стоял у края тротуара, подняв палец.
-- Механик наш, из гаража, -- пояснил симпатичный шофЈр и стал
открывать ему правую переднюю дверцу. Но дверца никак не поддавалась, замок
заел.
ШофЈр выругался в границах городского приличия и попросил:
-- Товарищ советник! Нельзя ли ему рядом с вами доехать? Начальник он
мой, неудобно.
-- Да пожалуйста, -- охотно согласился Иннокентий, подвигаясь. Он был в
опьянении, в азарте, мысленно захватывая назначение и визу, воображая, как
послезавтра утром сядет на самолЈт во Внукове, но не успокоится до Варшавы,
потому что и там его может догнать задерживающая телеграмма.
Механик, закусив сбоку рта длинную дымящую папиросу, пригнулся, вступил
в машину, сдержанно-развязно спросил:
-- Вы... не возражаете? -- и плюхнулся рядом с Иннокентием.
Автомобиль рванул дальше.
Иннокентий на миг скривился от презрения ("хам!"), но ушЈл опять в свои
мысли, мало замечая дорогу.
Пыхтя папиросой, механик задымил уже половину машины.
-- Вы бы стекло открыли! -- поставил его на место Иннокентий, поднимая
одну лишь правую бровь.
Но механик не понял иронии и не открыл стекла, а, развалясь на сиденьи,
из внутреннего кармана вынул листок, развернул его и протянул Иннокентию:
-- Товарищ начальник! Вы не прочтЈте мне, а? Я вам посвечу.
Автомобиль свернул в какую-то темноватую крутую улицу, вроде как будто
Пушечную. Механик зажЈг карманный фонарик и лучиком его осветил малиновый
листок. Пожав плечами, Иннокентий брезгливо взял листок и начал читать
небрежно, почти про себя:
"Санкционирую. Зам. Генерального Прокурора СССР... "
Он по-прежнему был в кругу своих мыслей и не мог спуститься, понять,
что механик? -- неграмотный, что ли, {326} или не разбирается в смысле
бумаги, или пьян и хочет пооткровенничать.
"Ордер на арест... читал он, всЈ ещЈ не вникая в читаемое,
... Володина Иннокентия Артемьевича, 1919-го... "
-- и только тут как одной большой иглой прокололо всЈ его тело по длине
и разлился вар внезапный по телу -- Иннокентий раскрыл рот -- но ещЈ не
издал ни звука, и ещЈ не упала на колени его рука с малиновым листком, как
"механик" впился в его плечо и угрожающе загудел:
-- Ну, спокойно, спокойно, не шевелись, придушу здесь!
Фонариком он слепил Володина и бил в его лицо дымом папиросы.
А листок отобрал.

Страницы: (271) :  <<  ... 215216217218219220221222223224225226227228229230 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Свой роман Умберто Эко писал, не прекращая преподавания в университете, выступая на международных конференциях и ведя колонку в итальянском еженедельнике «Эспрессо».

Предлагаемая здесь книга «Эволюция средневековой эстетики» («Sviluppo dell'estetica medievale») относится к самому началу научного пути Умберто Эко и обладает необычной судьбой. Она была написана в 1958 году как глава четырехтомного академического учебника по эстетике («Momenti e problemi di storia deU'estetica». Milano 1959). Перед автором ставилась задача проследить изменение и развитие идеи Прекрасного в средневековой философии после раннехристианского периода и до возникновения светской культуры, связанной с именами Данте и Боккаччо. Таким образом, речь должна была идти преимущественно о схоластике, но уже в этой ранней книге Эко верен себе. Он «актуализирует» историю, примеряя ее на сегодняшний день, пытается взглянуть на средневековый мир «изнутри», и, вероятно, именно поэтому учебный по сути своей текст способен увлечь, ошеломить и даже заинтриговать читателя. Умберто Эко говорит не только о средневековых взглядах на красоту чувственную и сверхчувственную, красоту пропорции, света, символа, организма и проч., но и о том, в какой мере способен к восприятию этих представлений человек нашего века.

О своеобразной истории написания этой книги Умберто Эко рассказал в предисловии к английскому изданию. Почти сразу по получении заказа на главу академического учебника двадцатишестилетний философ, недавно защитивший диссертацию, был призван на полтора года в вооруженные силы. И именно в армии, благодаря необъяснимому расположению лейтенанта, предоставившего Эко время для занятий в библиотеке, отдельную комнату и даже пишущую машинку (!), появилась эта рукопись. По собственным воспоминаниям, новобранец был настолько погружен в проблемы средневековой эстетики, что однажды потерял свою винтовку и лишь чудом избег трибунала.

В 1986 году этот текст под названием «Art and Beauty in the Middle Ages» вышел отдельной книгой в издательстве Йельского университета и с тех пор переводился на многие европейские языки...

Эко, Умберто (Eco, Umberto)   
«Эволюция средневековой эстетики»