В круге первом (т.2)

Так село их восемнадцать, и ни один не поднял голову попрощаться с
высокими стройными липами, осенявшими их долгие годы в тяжЈлые и радостные
минуты.
А двое, кто изловчились посмотреть -- Хоробров и Нержин, взглянули не
на липы, а на саму машину сбоку, взглянули со специальной целью выяснить, в
какой цвет она окрашена.
И ожидания их оправдались. {393}
Отходили в прошлое времена, когда по улицам городов шныряли
свинцово-серые и чЈрные воронки, наводя ужас на граждан. Было время -- так и
требовалось. Но давно наступили годы расцвета -- и воронки тоже должны были
проявить эту приятную черту эпохи. В чьей-то гениальной голове возникла
догадка: конструировать воронки одинаково с продуктовыми машинами,
расписывать их снаружи теми же оранжево-голубыми полосами и писать на
четырЈх языках:
Хлеб
Pain
Brot
Bread
или
Мясо
Viande
Fleisch
Meat
И сейчас, садясь в воронок, Нержин улучил сбиться вбок и оттуда
прочесть:
Meat
Потом он в свой черЈд втиснулся в узкую первую и ещЈ более узкую вторую
дверцы, прошЈлся по чьим-то ногам, проволочил чемодан и мешок по чьим-то
коленям, и сел.
Внутри этот трЈхтонный воронок был не боксирован, то есть, не разделен
на десять железных ящиков, в каждый из которых втискивалось только по одному
арестанту. Нет, этот воронок был "общего" типа, то есть, предназначен для
перевозки не подследственных, а осуждЈнных, что резко увеличивало его живую
грузовместимость. В задней своей части -- между двумя железными дверьми с
маленькими решЈтками-отдушинами, воронок имел тесный тамбур для конвоя, где,
заперев внутренние двери снаружи, а внешние изнутри, и сносясь с шофЈром и с
начальником конвоя через особую слуховую трубу, проложенную в корпусе
кузова, -- едва помещалось два конвоира, и то поджав ноги. За счЈт заднего
тамбура был выделен лишь один маленький запасной бокс для возможного
бунтаря. ВсЈ остальное пространство кузова, заключЈнное в металлическую
низкую коробку, было -- одна общая {394} мышеловка, куда по норме как раз и
полагалось втискивать двадцать человек. (Если защЈлкивать железную дверцу,
упираясь в неЈ четырьмя сапогами, -- удавалось впихивать и больше.)
Вдоль трЈх стен этой братской мышеловки тянулась скамья, оставляя мало
места посередине. Кому удавалось -- садились, но они не были самыми
счастливыми: когда воронок забили, им на заклиненные колени, на подвЈрнутые
затекающие ноги достались чужие вещи и люди, и в месиве этом не имело смысла
обижаться, извиняться -- а подвинуться или изменить положение нельзя было
ещЈ час. Надзиратели поднапЈрли на дверь и, втолкнув последнего, щЈлкнули
замком.
Но внешней двери тамбура не захлопывали. Вот ещЈ кто-то ступил на
заднюю ступеньку, новая тень заслонила из тамбура отдушину-решЈтку.

Страницы: (271) :  <<  ... 261262263264265266267268269270271

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

.....
- Да, да. Я знаю, вы считаете мистера Порчерлестера легкомысленным. Так
вам нравится эта Серенада?
- Гм!.. Собственно говоря... А вам она нравится?
- Я ее обожаю. Я очарована ею. Я только ею живу последние три дня.
- Должен признаться, я всегда находил ее необычайно красивой. Надеюсь,
я буду иметь удовольствие услышать ее в вашем исполнении по окончании
нашего маленького спектакля.
- В моем исполнении! О, я не осмелюсь! А вот и мистер Порчерлестер.
Сейчас я возьму с него слово, что он споет ее нам.
- Грин, - посмеиваясь, сказал Порчерлестер, - мне не хотелось бы
напрасно тревожить вас, но человек, который должен играть на волшебном
роге, не явился.
- Боже мой! - воскликнул я. - Ведь я приказал ему быть ровно в половине
восьмого. Если он не придет, пьеса погибла.
Поспешно извинившись перед Линдой, я торопливо спустился в холл.
Корнет-а-пистон лежал там на столе. Значит, Порчерлестер прибег к
бесчестному обману, чтобы избавиться от меня. Я уже хотел вернуться и
потребовать объяснений, но тут мне в голову пришла мысль, что корнетист
мог оставить здесь свой инструмент после утренней репетиции, а сейчас и в
самом деле не пришел. Однако слуга, которого я позвал, доложил мне, что
солдат с военной точностью явился ровно в половине восьмого. Согласно
моему приказанию, его провели в смежный с холлом зал, где был накрыт ужин,
и дали ему стакан вина и сандвич. Значит, Порчерлестер обманул меня. Слуга
вернулся к своим обязанностям, оставив меня в холле наедине с моим гневом,
и тут, сам не знаю почему, я принялся разглядывать блестящий медный
инструмент, лежащий на столе. Среди неодушевленных предметов, которые
окружали меня, корнет как-то особенно выделялся своей молчаливостью и
неподвижностью, как будто, затаив грозный звук, он намеренно поджидал
случая выпустить его на волю. Я подкрался к столу и осторожно дотронулся
указательным пальцем до одного из клапанов. Потом осмелел и нажал на него.
Клапан щелкнул. Из зала донесся какой-то шорох, и я с виноватым видом
отскочил от корнета...

Шоу, Джордж Бернард (Shaw, George Bernard)   
«Серенада»