В круге первом (т.2)

Но вот вернулась мягкость еЈ -- и защемила к ней жалость. Недоумение.
Да всЈ щемило, всЈ не мило, и с этого глупого вечера пора была уходить
-- если б дома не ждало ещЈ худшее.
Из полутЈмной комнаты, от маленького телевизора со сбивчивым
искривлЈнным изображением, кой-как наладив его для желающих, Клара вышла в
большую комнату и стала в дверях.
Она изумилась, как хорошо, ладком сидят Иннокентий с Нарой, и ещЈ раз
поняла, что неисследимы и некасаемы все тайны замужества.
Этому вечеру, устроенному, по сути, для неЈ одной, она нисколько не
оказалась рада, но ранена им, сбита. Она металась всех встретить и занять --
а сама пустела. Ничто не было ей забавно, никто из гостей интересен. И новое
платье из матово-зелЈного креп-сатена с блестящими резными накладками на
воротнике, груди и запястьях, может быть так же мало ей шло, как все
прежние.
Навязанное и принятое знакомство с этим квадратненьким критиком, без
ласки, без нежности, не давало никакого ощущения подлинности, даже
противоестественное что-то. Полчаса он букой просидел на диване, полчаса
по-пустому проспорил с Динэрой, потом пил с фронтовиками, -- у Клары не было
порыва захватить его, увлечь, оттащить.
А между тем пришла еЈ последняя пора, и именно нынешняя, только сейчас.
Наступило еЈ предельное созревание, и если сейчас упустить, то дальше будет
старее, хуже или ничего.
И неужели это сегодня утром? -- сегодня утром! и в той же самой Москве!
-- был такой захватывающий разговор, восторженный взгляд голубоглазого
мальчика, душу переворачивающий поцелуй -- и клятва ждать? Это {117} сегодня
-- она три часа плела корзиночку на Јлку?..
То не было на земле. То не было во плоти. То четверть века не могло
овеществиться. То -- приснилось.

--------
65

На верхней койке, наедине то с круглым сводчатым потолком, как купол
небес раскинувшимся над ним, то уткнувшись в разгорячЈнную подушку, которая
была ему лоном клариного тела, Ростислав изнывал от счастья.
Уже полдня прошло от поцелуя, стомившего его с ног, а ему всЈ ещЈ было
жаль осквернить свои счастливые губы пустой речью или жадной едой.
"Ведь вы не могли бы меня ожидать!" -- сказал он ей.
И она ответила:
"Почему не могла бы? Могла бы..."
-- ... Такие допотопности, как ты, только на вере и держатся, -- рвался
почти под ним сочный молодой голос, но с пригашенной звонкостью, чтоб слышно
не было далеко. -- Именно на вере, да на какой вере -- ложной! А науки у вас
отроду не было!
-- Ну, знаешь, спор становится беспредметным.

Страницы: (271) :  <<  ... 71727374757677787980818283848586 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Темнота черней чернил.
Дьявол, знать, тебя учил
Поступать безбожно!
Дождь и гром. В глазах черно.
Баба, выгляни в окно!

Дура, выгляни в окно!
Ах, тебе не жалко?
Я молил, я плакал, но -
Здесь вернее палка.
Иль я попросту дурак,
Чтоб всю ночь срамиться так
Перед целым светом?
Ноют руки, стынет кровь,-
Распроклятая любовь
Виновата в этом!
Дождь и гром. В глазах черно.
Стерва, выгляни в окно!

Тьфу ты, черт! Дождусь ли дня?...
Только что со мною?
Эта ведьма на меня
Вылила помои!
Сколько я истратил сил,
Холод, голод, дождь сносил
Ради той чертовки!
Дьявол в юбке!...

Шиллер Иоганн Кристоф Фридрих (Johann Christoph Friedrich Schiller)   
«Мужицкая серенада»