Два рассказа

Она теперь знает
факты и удивляется, что вы до сих пор не порвали с бандитами.
Несколько минут Эктов сидел на табуретке оглушённый. Мысли плясали в
разные стороны, потом стали тормозиться в своём кругообороте - и
застывать.
Либин - не спускал глаз. Но и - молчал, не торопил.
Так Полина не могла ни думать, ни говорить.
Но, может, - измучилась до конца?
Но, может, это и повод: дайте увидеться! дайте мне с ней поговорить
самому!
Либин: э, нет. Это - надо вам ещё заслужить. Сперва своим
раскаянием.
И пошло два-три дня так: Эктов настаивал на встрече. Либин: сперва
полное раскаяние.
Но Эктов не мог растоптать, чтО он видел своими глазами и твёрдо
знал. И притвориться не мог.
Но и Либин не уступал ни на волос. (Да тем и доказывал, что Полина
думает совсем не так! Наверное же не так!)
И тогда Либин прервал поединок - наперехват дыхания: чёрт с вами, не
раскаивайтесь! чёрт с вами, оставайтесь в вашем безмозглом
народничестве! Но если вы не станете с нами сотрудничать - я вашу Полину
отдам мадьярам и ЧОНу на ваших глазах. А девчёнку возьмём в детдом. А
вам - пулю в затылок после зрелища, это вы недополучили по нашей ошибке.
Ледяное сжатие в груди. А - что ж тут невозможного для них?
Да подобное и было уже не раз.
Да на таком - они и стоят.
Полина!!.
Ещё день и ещё два дали Эктову ДУМАТЬ.
А можно ли ДУМАТЬ - в застенке угроз, откуда выхода нет? Мысли
прокруживаются бессвязно, как впрогрезь.
Пожертвовать женой и Маринкой, переступить через них - разве он
мог??
За кого ещё на свете - или за что ещё на свете? - он отвечает
больше, чем за них?
Да вся полнота жизни - и были они.
И самому - их сдать? Кто это может?!.
И Полину же ПОТОМ пристрелят. И Маринку не пощадят. ЭТИХ он уже
знал.
И - если б он этим спасал крестьян? Но ведь повстанцы - уже
проиграли явно. Всё равно проиграли.
Его СОТРУДНИЧЕСТВО - какое уж теперь такое? Что оно может изменить
на весах всего проигранного восстания?
Только жертва семьёй - а ничего уже не изменишь.
Как он ненавидел это нагло торжествующее победное смуглое либинское
лицо с хищным поблеском глаз!
А в сдаче - есть и какое-то успокоение. То чувство, наверное, с
каким женщина перестаёт бороться. Ну да, вы оказались сильней. Ну что ж,
сдаёмся на вашу милость. Род облегчающей смерти.
И уж какую такую пользу он мог сейчас принести красным?
Сокрушился. Однако с условием: дать свидание с Полиной.
Либин уверенно принял капитуляцию. А свидание с женой: только тогда,
когда вы выполните наше задание. Тогда - пожалуйста, да просто -
отпустим вас в семью.
И - что ж оставалось?
Какое немыслимо каменное сердце надо иметь, чтобы растоптать своё
присердечное?
И во имя чего теперь?
Да и мелодичные наговоры Обоянского тоже не прошли без следа.

Страницы: (50) :  <<  ... 891011121314151617181920212223 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

Сегодня личность как вид практически вымерла. Ей на смену пришел робот - конечный продукт индустриальных достижений нашего века.

Страдания миллионов трогают нас не более, чем пожар в зоопарке.

Часто, косясь на лицо стоящего рядом соседа по писсуару, я содрогался от ужаса и покрывался холодной испариной.

Нас окружают неродившиеся существа, томящиеся во чреве и ждущие своего часа. Когда нас одалевает тоска по настоящей жизни, им присутсвтие становится осязаемым и мы выпускаем их на волю.

Мы спим, работает, играем - и даже совокупляюмся! - как роботы.

Мы создали удивительные средства связи, но разве мы общаемся друг с другом?

Сделанное впопыхах и наспех обречено на неудачу.

Человеческий дух подобен реке, которая вечно стремится на поиски Большой Воды.

Любимые ждут нас, но нам неведомо, где искать их; наш путь лежит у нас под ногами, но мы бессильны распознать его. Наши возможности безграничны, но мы не умеем ими воспользоваться.

По манере людей говорить, ходить, носить одежду, по тому, как и где они едят, смотрят друг на друга, каждая мелочь, каждый жест указывает на присутствие(или отсутствие) секса...

Миллер Валентин Генри   
«Мир Секса. Эссе»