Два рассказа

) Все пути к столице были врагу открыты. Верил ли сам
Жуков, что Москву можно отстоять? Уже не надеясь удержать оборону на
дуге Можайска-Малоярославца, готовил оборону по Клину-Истре-Красной
Пахре. Но собрав свою несломимую волю (у Сталина ли не была воля? - а
сламывался несколько раз: в октябре он что-то заговаривал о пользе
Брестского мира, и как бы сейчас с Гитлером хоть перемирие заключить...)
- Жуков метался (по какому-то персту судьбы рядом со своей калужской
деревней, откуда выхватил мать, сестру и племянников), стягивал силы,
которых не было, - и за пять дней боёв под Юхновом, Медынью и самой
Калугой - сорвал движение немцев на Москву.
А из Москвы к тому времени уже отмаршировали на запад 12 дивизий
Народного Ополчения (и проглочены кто в смоленском, кто в вяземском
окружении) - это кроме всех мобилизаций. И теперь, увязая в осенней
грязи, четверть миллиона женщин и подростков выбрали 3 миллиона
кубометров неподъёмной мокрой земли - рыли траншеи. И дыхание
подходящего фронта уже обжигало их паническими вестями. С 13 октября
начали эвакуировать из Москвы дипломатов и центральные учреждения, и тут
же стали бежать и кого не эвакуировали, и - стыдно сказать - даже
коммунисты из московских райкомов, и разразилась безудержная московская
паника 16 октября, когда все уже считали столицу сданной.
Осталось навек загадкой: почему именно в эту страшную решающую
неделю - Верховный не подал ни знаку, ни голосу, ни разу не вызвал
Жукова даже к телефону, - а сам-то Жуков не смел никогда. И осталось
загадкой: ГДЕ был Сталин всю середину октября? Наверняка он проявился в
Москве только в конце октября, когда Жуков, Рокоссовский (да и Власов
же) остановили немцев на дуге от Волоколамска до Наро-Фоминска. В начале
ноября Сталин проявился по телефону, требуя немедленного контрудара по
всему кольцу, чтоб иметь победу непременно к годовщине Октября, - и, не
выслушав возражений Жукова, повесил трубку, как это он делал не раз,
просто раздавливая тебе душу.
Однако такой бы сейчас контрудар - был полная бессмыслица при нашем
бессилии, Жуков и не затевал его. А немцы сами истощились, временно
остановились. И Сталин, как ни в чём не бывало, звонил Жукову и
спрашивал: нельзя ли взять с фронта сколько-нибудь войска для парада на
Красной площади 7 ноября.
И вот теперь сидишь на веранде с видом на покойную реку и на тот
луговый берег, где плещется городской серебряноборский пляж, и
обмысливаешь: как?? вот как - об этом всём можно писать? И - вообще
можно ли?
Трудно.
Но коммунисту - должно быть доступно. Потому что коммунисту светит
не гаснущая никогда истина. А ты - всегда и во всём старался быть
достойным коммунистом.
От начала. Мы в те годы были слабы в овладении марксистско-ленинской
теорией.

Страницы: (50) :  <<  ... 27282930313233343536373839404142 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... По ту сторону завесы лежал совершенно неизвестный ему Сектор Вечности. Он, конечно, заглянул перед отъездом в Справочник Времен и кое-что о нем узнал. Но Справочник - это одно, а личное впечатление - совсем другое. Харлан внутренне приготовился к любым неожиданностям. Он настроил управление на выход в Вечность (это было совсем просто, куда проще, чем выйти во Время) и шагнул вперед. Оказавшись по ту сторону завесы Темпорального поля, он зажмурил глаза от ослепительно яркого блеска и инстинктивно прикрыл их руками. Перед ним стоял только один человек. Вначале Харлан едва различал черты его лица.
     - Я Социолог Кантор Вой, - сказал человек. - Полагаю, что вы и есть Техник Харлан?
     Харлан кивнул.
     - Разрази меня Время! - воскликнул он. - Неужели вы никогда не выключаете эту иллюминацию?
     - Вы имеете в виду молекулярные пленки? - снисходительно спросил Вой, оглядевшись.
     - Вот именно! - раздраженно буркнул Харлан. Справочник упоминал о них, но Харлан никогда не подозревал, что блеск световых отражений может быть таким неистовым.
     Харлан понимал причину своего раздражения. Если не считать нескольких энергетических Столетий, цивилизация во все Времена основывалась на использовании вещества. В 2456-м Столетии из вещества изготовлялось все, начиная со стен и кончая гвоздями. Поэтому Харлан с самого начала рассчитывал хотя бы на принципиальное сходство со знакомым ему миром. Здесь можно было не опасаться встретить ни совершенно непонятные (для человека, родившегося в вещественном веке) энергетические вихри, заменяющие вещество в 300-м, ни силовые поля 600-го.
     Конечно, вещество веществу рознь, хотя человек из энергетического Столетия мог бы не согласиться с этим утверждением. Для него всякое вещество было чем-то грубым, громоздким и варварским. Но Харлан родился в вещественном веке и воспринимал вещество как дерево, металл (легкий или тяжелый), бетон, пластмассу, кожу и т...

Айзек Азимов (Isaac Azimov)   
«Конец Вечности»