Как нам обустроить Россию

И
коли в этом охвате они захотят отделиться -- то и с Богом.
И вот за вычетом этих двенадцати -- только и останется то, что
можно назвать Р_у_с_ь, как называли издавна (слово "русский" веками
обнимало малороссов, великороссов и белорусов), или -- Россия (название
с XVIII века) или, по верному смыслу теперь: Российский Союз.
И все равно -- еще останется в нем сто народов и народностей, от
вовсе немалых до вовсе малых. И вот тут-то, с этого порога -- можно и
надо проявить нам всем великую мудрость и доброту, только от этого
момента можно и надо приложить все силы разумности и сердечности, чтоб
утвердить плодотворную содружность наций, и цельность каждой в ней
культуры, и сохранность каждого в ней языка.



СЛОВО К ВЕЛИКОРОССАМ

Еще в начале века наш крупный государственный ум С. Е.
Крыжановский предвидел: "Коренная Россия не располагает запасом
культурных и нравственных сил для ассимиляции всех окраин. Это
истощает русское национальное ядро".
А ведь то сказано было -- в богатой, цветущей стране, и прежде всех
миллионных истреблений вашего народа, да не слепо подряд, а уцеленно
выбивавших самый русский ОТБОР.
А уж сегодня это звучит с тысячекратным смыслом: н_е_т у н_а_с
с_и_л на окраины, ни хозяйственных сил, ни духовных. Н_е_т у н_а_с
с_и_л на Империю! -- и не надо, и свались она с наших плеч: она
размозжает нас, и высасывает, и ускоряет нашу гибель.
Я с тревогой вижу, что пробуждающееся русское национальное
самосознание во многой доле своей никак не может освободиться от
пространнодержавного мышления, от имперского дурмана, переняло от
коммунистов никогда не существовавший дутый "советский патриотизм" и
гордится той "великой советской державой", которая в эпоху чушки
Ильича-второго только изглодала последнюю производительность наших
десятилетий на бескрайние и никому не нужные (и теперь вхолостую
уничтожаемые) вооружения, опозорила нас, представила всей планете как
лютого жадного безмерного захватчика -- когда наши колени уже дрожат,
вот-вот мы свалимся от бессилия. Это вреднейшее искривление нашего
сознания: "зато большая страна, с нами везде считаются", -- это и есть,
уже при нашем умирании, беззаветная поддержка коммунизма. Могла же
Япония примириться, отказаться и от международной миссии и от
заманчивых политических авантюр -- и сразу расцвела.
Надо теперь жестко в_ы_б_р_а_т_ь: между Империей, губящей прежде
всего нас самих, -- и духовным и телесным спасением нашего же народа.
Все знают: растет наша смертность, и превышает рождения, -- мы так
исчезнем с Земли! Держать великую Империю -- значит вымертвлять свой
собственный народ. Зачем этот разнопестрый сплав? -- чтобы русским
потерять свое неповторимое лицо? Не к широте Державы мы должны
стремиться, а к ясности нашего духа в остатке ее.

Страницы: (38) : 123456789101112131415 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

Белардо

Вот он -- персоною своей!

Рикаредо

Ну крестничек--хорош, злодей!

Альдемаро

Хорош и крестный--не в обиду!

Рикаредо

Я потерял тебя из виду
Среди людей и лошадей.

Альдемаро

Я тоже прямо растерялся
И потерялся...

Рикаредо

Отчего
Ты, покидая торжество,
Найти меня не постарался?

Альдемаро

Я там такое увидал,
Что сам себя я потерял.
Но что же было на гулянье!

Рикаредо

Чего там не было! Всего
Не расскажу: не хватит краски.

Альдемаро

Но все ж?

Рикаредо

Турнир, призы и маски...

Альдемаро

Приезжих много?

Рикаредо

Большинство!

Альдемаро

Да кто ж там был?

Рикаредо

Ну что же, слушай!
Первый--славный Альдемаро!
Он, конечно, первый приз
Присудил сестре невесты,
Обаятельной Флореле,
Затмевающей все звезды.
О Флорела! Вся в цвету,
Мир красой обогащает
И плоды своей весны
Щедро жизни обещает.
Но, однако, по порядку:
Стали рыцари съезжаться,
Чтоб принять участье в играх,
Позаимствовав у птиц
Оперенье для уборов,
Для нарядов же--богатство
Своего воображенья.
Первый был--сын коннетабля:
Гордо въехал он на кровном
Андалусском скакуне,
И чепрак его венгерский
Вышит был узорной сетью
Перламутровых гвоздик
И серебряных скелетов.
Свой девиз толпе он кинул:
"Те плоды мне даст надежда,
Что растут на этом поле".
Представляется он судьям,
И они, в шатер вернувшись,
Присуждают безусловно
Нить жемчужную ему.
Председатель согласился.
Но вступает граф Лерина,
Всех затмив своим искусством.
Чудный конь! И чудный всадник!
Поднимает руку быстро
И одним рывком копья
Сразу он кольцо срывает,
Задевает два других...
Приз ему уж предназначен,
Вдруг--теряет шпору он!
Так пришпоривал усердно,
Что ремень блестящий лопнул
И к ногам коня упала
Шпора посреди дороги...

Вега Карпио, Лопе Феликс де (Vega Carpio, Lope Felix de)   
«Учитель танцев»