Матренин двор

В хорошие дни Матрена приносила по
шесть мешков. Мой торф она сложила открыто, свой прятала под мостами, и
каждый вечер забивала лаз доской.
-- Разве уж догадаются, враги, -- улыбалась она, вытирая пот со лба, --
а то ни в жисть не найдут.
Что было делать тресту? Ему не отпускалось штатов, чтобы расставлять
караульщиков по всем болотам. Приходилось, наверно, показав обильную добычу
в сводках, затем списывать -- на крошку, на дожди. Иногда, порывами,
собирали патруль и ловили баб у входа в деревню. Бабы бросали мешки и
разбегались. Иногда, по доносу, ходили по домам с обыском, составляли
протокол на незаконный торф и грозились передать в суд. Бабы на время
бросали носить, но зима надвигалась и снова гнала их -- с санками по ночам.
Вообще, приглядываясь к Матрене, я замечал, что, помимо стряпни и
хозяйства, на каждый день у нее приходилось и какое-нибудь другое немалое
дело, закономерный порядок этих дел она держала в голове и, проснувшись
поутру, всегда знала, чем сегодня день ее будет занят. Кроме торфа, кроме
сбора старых пеньков, вывороченных трактором на болоте, кроме брусники,
намачиваемой на зиму в четвертях ("Поточи зубки, Игнатич", -- угощала меня),
кроме копки картошки, кроме беготни по пенсионному делу, она должна была еще
где-то раздобывать сенца для единственной своей грязно-белой козы.
-- А почему вы коровы не держите, Матрена Васильевна?
-- Э-эх, Игнатич, -- разъясняла Матрена, стоя в нечистом фартуке в
кухонном дверном вырезе и оборотясь к моему столу. -- Мне молока и от козы
хватит. А корову заведи, так она меня самою' с ногами съест. У полотна не
скоси -- там свои хозява, и в лесу косить нету -- лесничество хозяин, и в
колхозе мне не велят -- не колхозница, мол, теперь. Да они и колхозницы до
самых белых мух всЈ в колхоз, а себе уж из-под снегу -- что за трава?...
По-бывалошному кипели с сеном в межень, с Петрова до Ильина. Считалась трава
-- медовая...
Так, одной у'тельной козе собрать было сена для Матрены -- труд
великий. Брала она с утра мешок и серп и уходила в места, которые помнила,
где трава росла по обмежкам, по задороге, по островкам среди болота. Набив
мешок свежей тяжелой травой, она тащила ее домой и во дворике у себя
раскладывала пластом. С мешка травы получалось подсохшего сена -- навильник.
Председатель новый, недавний, присланный из города, первым делом
обрезал всем инвалидам огороды. Пятнадцать соток песочка оставил Матрене, а
десять соток так и пустовало за забором. Впрочем, за пятнадцать соток
потягивал колхоз Матрену. Когда рук не хватало, когда отнекивались бабы уж
очень упорно, жена председателя приходила к Матрене. Она была тоже женщина
городская, решительная, коротким серым полупальто и грозным взглядом как бы
военная.

Страницы: (25) : 123456789101112131415 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
          Тот трюм был -
          Русским кабаком.
          И я склонился над стаканом,
          Чтоб, не страдая ни о ком,
          Себя сгубить
          В угаре пьяном.

          Любимая!
          Я мучил вас,
          У вас была тоска
          В глазах усталых:
          Что я пред вами напоказ
          Себя растрачивал в скандалах.

          Но вы не знали,
          Что в сплошном дыму,
          В развороченном бурей быте
          С того и мучаюсь,
          Что не пойму,
          Куда несет нас рок событий...
          . . . . . . . . . . . . . . .

          Теперь года прошли,
          Я в возрасте ином.
          И чувствую и мыслю по-иному...

Есенин Сергей Александрович   
«Письмо к женщине»