Образованщина

Александр Солженицын. Образованщина


1
Роковые особенности русского предреволюционного образованного слоя были
основательно рассмотрены в "Вехах" - и возмущенно отвергнуты всею
интеллигенцией, всеми партийными направлениями от кадетов до большевиков.
Пророческая глубина "Вех" не нашла (и авторы знали, что не найдут)
сочувствия читающей России, не повлияла на развитие русской ситуации, не
предупредила гибельных событий. Вскоре и название книги, эксплуатированное
другою группой авторов ("Смена вех") узко политических интересов и
невысокого уровня, стало смешиваться, тускнеть и вовсе исчезать из памяти
новых русских образованных поколений, тем более - сама книга из казенных
советских библиотек. Но и за 60 лет не померкли её свидетельства: "Вехи" и
сегодня кажутся нам как бы присланными из будущего. И только то радует, что
через 60 лет кажется утолщается в России слой, способный эту книгу
поддержать.
Сегодня мы читаем её с двойственным ощущением: нам указываются язвы как
будто не только минувшей исторической поры, но во многом - и сегодняшние
наши. И потому всякий разговор об интеллигенции сегодняшней (по трудности
термина "интеллигенция" пока, для первой главы, понимая её: "вся масса тех,
кто так себя называет", интеллигент - "всякий, кто требует считать себя
таковым") почти нельзя провести, не сравнивая нынешних качеств с суждениями
"Вех". Историческая оглядка всегда даёт и понимание лучшее.
Однако, нисколько не гонясь сохранить тут цельность веховского
рассмотрения, мы позволим себе, со служебною целью сегодняшнего разбора,
суммировать и перегруппировать суждения "Вех" в такие четыре класса:
а) Недостатки той прошлой интеллигенции, важные для русской истории, но
сегодня угасшие или слабо продолженные или диаметрально обёрнутые.
Кружковая искусственная выделенность из общенациональной жизни. (Сейчас
- значительная сращённость, через служебное положение.) Принципиальная
напряжённая противопоставленность государству. (Сейчас - только в тайных
чувствах и в узком кругу отделение своих интересов от государственных,
радость от всякой государственной неудачи, пассивное сочувствие всякому
сопротивлению, своя же на деле - верная государственная служба.) Моральная
трусость отдельных лиц перед мнением "общественности", недерзновенность
индивидуальной мысли. (Ныне далеко оттеснена панической трусостью перед
волей государства.) Любовь к уравнительной справедливости, к общественному
добру, к народному материальному благу парализовала в интеллигенции любовь и
интерес к истине; "соблазн Великого Инквизитора": да сгинет истина, если от
этого люди станут счастливее. (Теперь таких широких забот вовсе нет. Теперь:
да сгинет истина, если этой ценой сохранюсь я и моя семья.

Страницы: (30) : 123456789101112131415 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Воспоминания далеких дней моей юности, воспоминания о путешествиях пешком по дикому побережью Корнуэлла, о разговорах - в кухнях с земляными полами или среди плетенок для ловли раков - с бедняками, которые были стары, когда я была молода, слишком туманны, чтобы на них можно было положиться. Много лет спустя я провела три зимы в Сент-Айвс, но к этому времени старинный диалект помнили только старики на уединенных фермах среди вересковых равнин. Филологи, к трудам которых я обращалась, не всегда придерживались единого мнения о том, как лучше передать мягкие, певучие, редуцированные гласные корнуэльского наречия, или в том, насколько далеко распространились по каменным грядам некоторые девонские речевые формы. Весьма возможно, что кое в чем я ошиблась, но избежать этого риска было нельзя. Без их характерной речи мои рыбаки не принадлежали бы Корнуэллу, который я любила. Э. Л. В.
     Нью-Йорк, ноябрь 1944 г.
     Названием романа являются слова из фразы, с которой, по библейским преданиям, бог обратился к Моисею: "Не подходи сюда: сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая". Эти слова вспоминает перед смертью героиня романа Беатриса Телфорд.
     Эпиграф к роману взят из поэмы Джона Мильтона "Потерянный рай". В четвертой песне описывается, как Сатана, решив искусить человека, проник в рай, где жили Адам и Ева, и принял образ жабы. Расположившись около самого уха Евы, он старался вдохнуть в нее свой яд и затуманить ее мозг фантастическими видениями. Сатана надеялся возбудить в ней недовольство, беспокойные мысли, необузданные желания. Но в то время как Сатана приводил в исполнение свой замысел, один из посланных богом ангелов - Итуриэль - коснулся Сатаны копьем, и Сатана тотчас принял свой настоящий облик, так как прикосновение небесного оружия разоблачает всякий обман. Сатана вступил в спор с архангелом Гавриилом, после чего был вынужден удалиться...

Войнич Этель Лилиан (Ethel Lilian Voynich)   
«Сними обувь твою»