Образованщина

И бледные и потерянные возвращались с
"собеседований".
И самое важное открытие своё, условие своего дыхания, возрождения и
мысли - Самиздат, образованщина поспешно обронила в бегстве. Давно ли
гнались образованны за новинками Самиздата, выпрашивали перепечатать,
начинали собирать самиздатские библиотеки? отправляли в провинцию?.. Но вот
стали сжигать эти библиотеки, содержать в девственности пишущие машинки,
разве иногда в тёмном коридоре перехватывать запретный листок, пробегать с
пятого на десятое и тут же возвращать обожжёнными руками.
Да, в тех преследованиях прояснело, проступило несомненное
интеллигентное ядро: кто продолжал собою рисковать и жертвовать - открыто
или в неслышном сокрытии хранил опасные материалы, бесстрашно помогал
посаженным или сам поплатился свободой.
Но и другое "ядро" открылось, кто обнаружил иную мудрость: из этой
страны - бежать! Спасая ли свою неповторимую индивидуальность ("там буду
спокойно развивать русскую культуру"). Затем - спасая тех, кто остаётся
("там будем лучше защищать ваши права здесь"). Наконец же - и детей своих,
более ценных, чем дети остальных соотечественников.
Такое открылось "ядро русской интеллигенции", которое может
существовать и без России...

5
Да всё бы простилось вам, вызывало бы только сочувствие - и наша
зажатая униженность, и наше служение лжи, если бы мы смиренно признались в
своей некрепости, в своей привязанности к благополучию, в своей духовной
неготовности к этим слишком крутым испытаниям: мы - жертвы истории,
произошедшей до нас, мы уже родились - в ней, и хлебнули её довольно, и вот
барахтаемся, не знаем, как выбиться.
Но нет! В этом положении мы выискиваем изворотливые доводы
ошеломительной высоты, почему должны мы "осознать себя духовно, не бросая
своего НИИ" (Померанц), - как будто "осознать себя духовно" есть задача
уютного размышления, а не строгого искуса, а не беспощадного испытания. Мы
нисколько не отреклись от заносчивости. Мы настаиваем на высоком наследном
звании интеллигентов, на праве быть высшими судьями всего духовного,
происходящего в стране и человечестве: давать общественным теориям,
течениям, движениям, направлениям истории и деятельности активных лиц
безапелляционные оценки из безопасной норы. Еще в вестибюле НИИ, беря
пальто, мы вырастаём на голову, а уж за чайными столами вечером произносится
вершинная оценка: что из поступков и кому из деятелей "простит" или "не
простит интеллигенция".
Наблюдая жалкое реальное поведение центровой образованщины на советской
службе, невозможно поверить, на каком историческом пьедестале эта
образованщина видит себя: каждый - сам себя, друзей и сослуживцев.

Страницы: (30) :  <<  ... 78910111213141516171819202122 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Поверьте мне, я загрущу
Тогда, обманутый мечтами
О сладостном союзе с вами,
Я небо плачем возмущу
И землю орошу слезами.
Покину только я Мадрид,
Как уж дон Педро, без сомненья,
Свой замысел осуществит,
И с отчего благословенья
Вас Гименей соединит...
И так же, как мертвец, сеньора,
Не сможет защитить себя
От оскорбителя и вора,
Не защищу себя и я,
Коль с вами разлучусь я скоро.

Донья Анна

Я, может, с виду холодна,
Но ваш отъезд тому виною.
Дон Фелис, я потрясена!
Ведь вы, я все теперь открою,
Меня увозите с собою.
Огонь всех чувств моих потух,
Во мне уже нет больше силы;
Все, все мое у вас, мой милый:
Глаза, дыханье, руки, слух...
Я дух теперь, бесплотный дух!
Желания любви моей,
Ее страданья и томленье
Разлука обострит сильней:
Чем дальше свет ваш, тем длинней
Падет на сердце тень сомненья.
Словами убеждать - искусство.....

Вега Карпио, Лопе Феликс де (Vega Carpio, Lope Felix de)   
«Крестьянка из Хетафе»