Один день Ивана Денисовича

На Шухове-то все казенное, на, щупай -- грудь да душа, а у Цезаря
рубаху байковую записали, а у Буйновского, кесь, жилетик или напузник
какой-то. Буйновский -- в горло, на миноносцах своих привык, а в лагере трех
месяцев нет:
-- Вы права не имеете людей на морозе раздевать! Вы девятую статью
уголовного кодекса не знаете!...
Имеют. Знают. Это ты, брат, еще не знаешь.
-- Вы не советские люди! -- долбает их капитан.
Статью из кодекса еще терпел Волковой, а тут, как молния черная,
передернулся:
-- Десять суток строгого!
И потише старшине:
-- К вечеру оформишь.
Они по утрам-то не любят в карцер брать: человеко-выход теряется. День
пусть спину погнет, а вечером его в БУР.
Тут же и БУР по левую руку от линейки: каменный, в два крыла. Второе
крыло этой осенью достроили -- в одном помещаться не стали. На восемнадцать
камер тюрьма, да одиночки из камер нагорожены. Весь лагерь деревянный, одна
тюрьма каменная.
Холод под рубаху зашел, теперь не выгонишь. Что укутаны были зэки --
все зря. И так это нудно тянет спину Шухову. В коечку больничную лечь бы
сейчас -- и спать. И ничего больше не хочется. Одеяло бы потяжельше.
Стоят зэки перед воротами, застегиваются, завязываются, а снаружи
конвой:
-- Давай! Давай!
И нарядчик в спины пихает:
-- Давай! Давай!
Одни ворота. Предзонник. Вторые ворота. И перила с двух сторон около
вахты.
-- Стой! -- шумит вахтер. -- Как баранов стадо. Разберись по пять!
Уже рассмеркивалось. Догорал костер конвоя за вахтой. Они перед
разводом всегда разжигают костер -- чтобы греться и чтоб считать виднее.
Один вахтер громко, резко отсчитывал:
-- Первая! Вторая! Третья!
И пятерки отделялись и шли цепочками отдельными, так что хоть сзади,
хоть спереди смотри: пять голов, пять спин, десять ног.
А второй вахтер -- контролер, у других перил молча стоит, только
проверяет, счет правильный ли.
И еще лейтенант стоит, смотрит.
Это от лагеря.
Человек -- дороже золота. Одной головы за проволокой не достанет --
свою голову туда добавишь.
И опять бригада слилась вся вместе.
И теперь сержант конвоя считает:
-- Первая! Вторая! Третья!
И пятерки опять отделяются и идут цепочками отдельными.
И помощник начальника караула с другой стороны проверяет.
И еще лейтенант.
Это от конвоя.
Никак нельзя ошибиться. За лишнюю голову распишешься -- своей головой
заменишь.
А конвоиров понатыкано! Полукругом обняли колонну ТЭЦ, автоматы
вскинули, прямо в морду тебе держат. И собаководы с собаками серыми. Одна
собака зубы оскалила, как смеется над зэками. Конвоиры все в полушубках,
лишь шестеро в тулупах. Тулупы у них сменные: тот надевает, кому на вышку
идти.

Страницы: (76) :  <<  ... 78910111213141516171819202122 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Банкирский дом "Франс-Фрер" в Лионе вследствие конфликта в Марокко потерпел сто пятьдесят миллионов франков убытка, а вы как ни в чем не бывало приходите и говорите мне: "Господин шеф, прошу прибавить мне двадцать крон!" Друг мой, а вы знаете, что поговаривают о слиянии Росицких угольных шахт с Бедржиховскими заводами? А вы знаете, что покупка паев рудника "Анна-Мария" приведет к снижению годового оборота на двадцать тысяч крон? Нигде нет никаких возможностей для биржевых спекуляций. Купите-ка себе акции Подольского цементного завода, и вы увидите, как вы возгордитесь. А попробуйте пойти с ними на биржу! Ага, вы качаете головой, не пойдете, мол. Пока еще крепкий курс у акций Колинского завода искусственных удобрений, за них вы заплатите 379, а я покупал их по 382, значит, я теряю по три кроны на каждой. Вы просто удивляете меня, дружище! Сидите, как чурбан! Черт вас возьми - и вместе с акциями сахарных компаний! Я утверждаю, что у них слабый курс,- вы можете разбиться в лепешку, но не получите за них больше 261.50. Мне их никто не посмеет предложить, как и акции завода доктора Кольбена. Смею вас уверить! Я выгоню вон такого человека! А вы знаете, что Венебергское строительное общество на краю краха, что люблянские выигрышные билеты упали в цене? А вы знаете, что американский миллиардер Браун застрелился? А вы знаете, что финансисты Мюллер, Скабат, Ковнер, Хюбнер покончили с собой, что Рехе, Кине, Мэн, Бюлехар повесились, что Карелт, Моррисон и Коммот и банкир Хаммерл с компаньоном утопились? А вы знаете, что повсюду банкрот на банкроте, что горят угольные шахты на Аляске и в одну из них прыгнул американский угольный король? А вы знаете, что залежи серы на Урале уничтожены землетрясением? А вы знаете, что ольденбургские пятидесятиталеровые паи понизились в цене на пятьдесят процентов, что Зальцбургская железнодорожная и трамвайная компании обанкротились? Вы этого, наверное, не знаете, иначе вы не стали бы просить у меня прибавки в двадцать крон...

Ярослав Гашек (Jaroslav Hasek)   
«Финансовый кризис»