Один день Ивана Денисовича

Какой же это молдаван? Не тот
ли молдаван, что, говорят, шпионом был румынским, настоящим шпионом?
Шпионов -- в каждой бригаде по пять человек, но это шпионы деланные,
снарошки. По делам проходят как шпионы, а сами пленники просто. И Шухов
такой же шпион.
А тот молдаван -- настоящий.
Начкар как глянул в список, так и почернел весь. Ведь если шпион сбежал
-- это что начкару будет?
А толпу всю и Шухова зло берет. Ведь это что за стерва, гад, падаль,
паскуда, загребанец? Уж небо темно, свет, считай, от месяца идет, звезды
вон, мороз силу ночную забирает -- а его, пащенка, нет! Что, не наработался,
падло? Казенного дня мало, одиннадцать часов, от света до света? Прокурор
добавит, подожди!
И Шухову чудно', чтобы кто-то так мог работать, звонка не замечая.
Шухов совсем забыл, что сам он только что так же работал, -- и
досадовал, что слишком рано собираются к вахте. Сейчас он зяб со всеми, и
лютел со всеми, и еще бы, кажется, полчаса подержи их этот молдаван, да
отдал бы его конвой толпе -- разодрали б, как волки теленка!
Вот когда стал мороз забирать! Никто не стоит -- или на месте
переступает, или ходит два шага вперед, два назад.
Толкуют люди -- мог ли убежать молдаван? Ну, если днем еще убег --
другое дело, а если схоронился и ждет, чтобы с вышек охрану сняли, не
дождется. Если следа под проволокой не осталось, где уполз, -- трое суток в
зоне не разыщут и трое суток будут на вышках сидеть. И хоть неделю -- тоже.
Это уж их устав, старые арестанты знают. Вообще, если кто бежал -- конвою
жизнь кончается, гоняют их безо сна и еды. Так та'к иногда разъярятся -- не
берут беглеца живым. Пристреливают.
Уговаривает Цезарь кавторанга:
-- Например, пенсне на корабельной снасти повисло, помните?
-- М-да... -- Кавторанг табачок покуривает.
-- Или коляска по лестнице -- катится, катится.
-- Да... Но морская жизнь там кукольная.
-- Видите ли, мы избалованы современной техникой съемки...
-- Офицеры все до одного мерзавцы...
-- Исторически так и было!
-- А кто ж их к бой водил?... Потом и черви по мясу прямо как дождевые
ползают. Неужели уж такие Были?
-- Но более мелких средствами кино не покажешь!
-- Думаю, это б мясо к нам в лагерь сейчас привезли вместо нашей рыбки
говЈнной, да не мо'я, не скребя, в котел бы ухнули, так мы бы...
-- А-а-а! -- завопили зэки. -- У-у-у!
Увидели: из авторемонтных три фигурки выскочило, значит с молдаваном.
-- У-у-у! -- люлюкает толпа от ворот.
А как те ближе подбежали, так:
-- Чу-ма-а! Шко-одник! Шушера! Сука позорная! Мерзотина! Стервоза!!
И Шухов тоже кричит:
-- Чу-ма!
Да ведь шутка сказать, больше полчаса времени у пятисот человек отнял!
Вобрал голову, бежит, как мышонок.

Страницы: (76) :  <<  ... 43444546474849505152535455565758 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

.....
Ах, если б только удалось,
Ему бы солоно пришлось...
Смеется он моим скорбям...
Разбилась скрипка пополам,
И я совсем безумным стал!
Смотри, что слух пойдет, - скандал!
Меня прогонят от людей,
Запрут, не спустят к ним, ей-ей,
И всякий словом попрекнет,
Укажет пальцем, скажет: "Вот,
Как с ним хозяин поступил"...

Здесь идет Теофил к Саладину, который говорил с диаволом, когда хотел.

Саладин

Эге! Что с вами, Теофил?
Во имя господа! Ваш лик
Печален, гневен... Я привык
Всегда веселым видеть вас...

Теофил

Ты знаешь сам: в стране у нас
Я господином был всегда.
Теперь - богатства нет следа.
Всего ж грустней мне, Саладин,
Что я, как верный палладин,
Не забывал латынских слов
И по-французски был готов,
Без всякой устали, хвалить
Того, кто по миру ходить
Заставил нагишом меня.
И потому решаюсь я
По непривычному пути
К делам неслыханным идти,
Затем, чтоб только как-нибудь
Свое достоинство вернуть.
Его терять - позор и стыд...

Блок Александр Александрович   
«Действо о Теофилеt»