Один день Ивана Денисовича

Завстоловой отошел по крыльцу, а Хромой на
ступеньке верхней стоит и учит:
-- По пять разбираться, головы бараньи, сколько раз вам говорить?!
Когда нужно, тогда и пущу!
Углядел Шухов перед самым крыльцом вроде Сеньки Клевшина голову,
обрадовался жутко, давай скорее локтями туда пробиваться. Спины сдвинули --
ну, нет сил, не пробьешься.
-- Двадцать седьмая! -- Хромой кричит. -- Проходи!
Выскочила 27-я по ступенькам, да скорей к дверям. А за ней опять
поперлись все по ступенькам, и задние прут. И Шухов тоже прет силодЈром.
Крыльцо трясут, фонарь над крыльцом повизгивает.
-- Опять, падлы? -- Хромой ярится. Да палкой, палкой кого-то по плечам,
по спине, да спихивает, спихивает одних на других.
Очистил снова.
Видит Шухов снизу -- взошел рядом с Хромым Павло. Бригаду сюда водит
он, Тюрин в толкотню эту не ходит пачкаться.
-- Раз-берись по пять, сто четвэртая! -- Павло сверху кричит. -- А вы
посуньтесь, друзья!
Хрен тебе друзья посунутся!
-- Да пусти ж, ты, спина! Я из той бригады! -- Шухов трясет.
Тот бы рад пустить, но жмут и его отовсюду.
Качается толпа, душится -- чтобы баланду получить. Законную баланду.
Тогда Шухов иначе: слева к перилам прихватился, за столб крылечный
руками перебрал и -- повис, от земли оторвался. Ногами кому-то в колена
ткнулся, его по боку огрели, матернули пару раз, а уж он пронырнул: стал
одной ногой на карниз крыльца у верхней ступеньки и ждет. Увидели его свои
ребята, руку протянули.
Завстоловой, уходя, из дверей оглянулся:
-- Давай, Хромой, еще две бригады!
-- Сто четвертая! -- Хромой крикнул. -- А ты куда, падло, лезешь?
И -- посохом по шее того, чужого.
-- Сто четвэртая! -- Павло кричит, своих пропускает.
-- Фу-у! -- выбился Шухов в столовую. И не ждя, пока Павло ему скажет,
-- за подносами, подносы свободные искать.
В столовой, как всегда, -- пар клубами от дверей, за столами сидят один
к одному, как семечки в подсолнухе, меж столами бродят, толкаются, кто
пробивается с полным подносом. Но Шухов к этому за столько лет привычен,
глаз у него острый и видит: Щ-208 несет на подносе пять мисок всего, значит
-- последний поднос в бригаде, иначе бы -- чего ж не полный?
Настиг его и в ухо ему сзади наговаривает:
-- Браток! Я на поднос -- за тобой!
-- Да там у окошка ждет один, я обещал...
-- Да лапоть ему в рот, что ждет, пусть не зевает!
Договорились.
Донес тот до места, разгрузил, Шухов схватился за поднос, а и тот
набежал, кому обещано, за другой конец подноса тянет. А сам щуплей Шухова.
Шухов его туда же подносом двинул, куда тянет, он отлетел к столбу, с
подноса руки сорвались. Шухов -- поднос под мышку и бегом к раздаче.
Павло в очереди к окошку стоит, без подносов скучает.

Страницы: (76) :  <<  ... 54555657585960616263646566676869 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Барометр колеблется. Чувствуете, жарища какая? - Он отер со лба пот. -
Мутит меня что-то. Завтрак обратно просится.
Джеки-Джеки усмехнулся.
- Моя тоже весь нутро ходит. Это к буре. Ничего, "Дядя Тоби" хорош
корабль. Выдержит.
- Поставьте штормовой трисель на грот-мачте и штормовой кливер, -
обратился Гриф к помощнику. - Возьмите все рифы на основных парусах,
прежде чем убирать их, и закрепите двойными сезнями. Кто знает, что может
случиться!
Через час барометр упал до 29.70. Духота стала еще невыносимее,
мертвый штиль продолжался. Помощник капитана, совсем молодой человек,
шагал по палубе, но тут вдруг остановился и потряс поднятыми кулаками.
- Где этот чертов ураган! Чего он медлит! Пусть уж самое худшее,
только бы скорее! Веселенькая история! Места своего не знаем, хронометр
испорчен, да еще нате вам - ураган, а ветра все нету!
Загроможденное тучами небо стало медно-красным, как внутренность
огромного раскаленного котла. Никто не остался внизу, все вышли на палубу.
На корме и на носу толпились туземные матросы, испуганно шептались и с
опаской поглядывали на грозное небо и такое же грозное море, катившее
длинные низкие маслянистые волны.
- Как нефть с касторкой, - буркнул помощник капитана, плюнув с
отвращением за борт. - Мать любила пичкать меня такой гадостью в детстве.
Господи, темно-то как!
Зловещее медное зарево исчезло. Тучи сгустились и медленно поползли
вниз, стало темно, как в сумерках. Дэвид Гриф хорошо знал повадки
ураганов, однако он достал "Штормовые правила" и снова их перечитал,
напрягая глаза в этом призрачном освещении. Нет, делать ничего не
полагалось, только лечь в дрейф и ждать ветра, тогда можно будет
определить, где находится центр урагана, неотвратимо двигавшегося
откуда-то из мрака.
Ураган налетел в три часа дня, когда барометр показывал 29.45. О его
приближении можно было судить по волнам. Море вдруг потемнело и зарябило
белыми барашками. Сперва это был просто свежий ветер, не набравший еще
полной силы...

Джек Лондон (Jack London)   
«Сын солнца - Маленький счет Сузину Холлу»