Случай на станции Кочетовка

Возвращая их, Зотов заметил:
- Да вам жарко. Вы разденьтесь.
- Да,- согласился Тверитинов и снял суконник. Он затруднился, куда
его деть.
- Вон, на диван, - показал Зотов и даже сделал движение положить
сам.
Теперь обнаружились латки, надорванность, разнота пуговиц летней
обмундировки Тверитинова и неумелость с обмотками: свободные витки их
сползали и побалтывались. Вся одежда такая казалась издевательством над
его большой седоватой головой.
Зотов уже не сдерживал симпатии к этому уравновешенному человеку, не
зря так сразу понравившемуся ему.
- А кто вы сами? - с уважением спросил он. Грустно заворачивая
карточки в оранжевую бумагу, Тверитинов усмехнулся своему ответу:
- Артист.
- Да-а? - поразился Зотов.- Как это я не догадался сразу! Вы очень
похожи на артиста!.. (Сейчас-то он менее всего походил!..)
- ...Заслуженный, наверно?
- Нет.
- Где ж вы играли?
- В Драматическом, в Москве.
- В Москве я только один раз был - во МХАТе, мы экскурсией ездили. А
вот в Иванове часто бывал. Вы - ивановский новый театр не видели?
- Нет.
- Снаружи - так себе, коробка серая, железобетонный стиль, а внутри
- замечательно! Я очень любил бывать в театрах, ведь это не просто
развлечение, ведь в театрах учишься, верно?..
(Конечно, акты о сгоревшем эшелоне кричали, что в них надо
разбираться, но на то нужно было полных два дня всё равно. А лестно
познакомиться и часок поговорить с большим артистом!)
- В каких же ролях вы играли?
- Многих, - невесело улыбнулся Тверитинов.- За столько лет не
перечислишь.
- Ну всё-таки? Например?
- Ну... подполковник Вершинин... доктор Ранк...
- У-гм... у-гм... (Не помнил Зотов таких ролей.) А в пьесах Горького
вы не играли?
- Конечно, обязательно.
- Я больше всего люблю пьесы Горького. И вообще - Горького! Самый
наш умный, самый гуманный, самый большой писатель, вы согласны?
Тверитинов сделал бровями усилие найти ответ, но не нашёл его и
промолчал.
- Мне кажется, я даже фамилию вашу знаю. Вы - незаслуженный?
Зотов слегка покраснел от удовольствия разговора.
- Был бы заслуженный,- чуть развёл руками Тверитинов,- пожалуй,
здесь бы не был сейчас.
- Почему?.. Ах, ну да, вас бы не мобилизовали.
- Нас и не мобилизовали. Мы шли - в ополчение. Мы записывались
добровольно.
- Ну, так добровольно записывались, наверно, и заслуженные?
- Записывались все, начиная с главных режиссёров. Но потом некто
после какого-то номера провёл черту, и выше черты - остались, ниже черты
- пошли.
- И было у вас военное обучение?
- Несколько дней. Штыковому бою. На палках. И как бросать гранаты.
Деревянные.
Глаза Тверитинова упёрлись в какукю-то точку пола так прочно, что
казались остеклелыми.

Страницы: (36) :  <<  ... 21222324252627282930313233343536

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
КУЗАКОВ (забеспокоился). Слушай, а может, он клинья подбивает, а?
ГАЛИНА. Ну что ты. Ему уже лет под пятьдесят. Да и глупости все это. Ты
ведь знаешь.
КУЗАКОВ. Ну смотри. Делай, как тебе лучше. (Взглянул на часы.) Ну
вот... пора. (Поднялся.)
ГАЛИНА. Ты возьми один ключ. Возьми с собой.
КУЗАКОВ. Зачем мне ключ?
ГАЛИНА. Я буду ждать тебя каждый день.

Они обнялись.

КУЗАКОВ. Чудная. Раньше мая не вернусь - все равно... Ну ладно,
ладно... Много ждала, немного подождешь. Пару лет отпахал, а теперь
как-нибудь... Отмахнемся.
ГАЛИНА. Подожди... Если на этот раз у нас будет ребенок... Слышишь?..
КУЗАКОВ. Сын. На меньшее я не согласен... А что - уже...
ГАЛИНА. Нет... Не знаю...
КУЗАКОВ. Если что - отбей мне телеграмму.
ГАЛИНА. Телеграмму? С ума сошел. Как же ее отобьешь, телеграмму?
КУЗАКОВ. А просто: "Все в порядке. Жена".
ГАЛИНА. Да ну тебя...
КУЗАКОВ. Говорю тебе, телеграмму. И никаких!.. Ну, прощай...

Свет медленно гаснет, музыка затихает, поворачивается круг, и свет
медленно зажигается.
Кузаков сидит в кресле с портретом жены в руках. Затем он направляется
в другую комнату и зажигает там свет. Перед нами небольшая комнатка,
предназначенная, по-видимому, для спальни. Но она сейчас заставлена старой
мебелью. Здесь и никелированная кровать, и комод, и слоны на комоде, и
громоздкие настольные часы.
Кузаков, остановившись в дверях, попеременно рассматривает обе комнаты,
после чего входит в спальню, падает на кровать и лежит некоторое время,
глядя в потолок. Но вот он что-то услышал, вскочил, выбежал в сени и через
мгновение вернулся вместе с Валерией, стюардессой лет двадцати шести.

ВАЛЕРИЯ (сунула ему в руки плащ). Держите. (Молча уселась в кресло,
достала сигареты, закурила.)
КУЗАКОВ. Вы к Галке, верно?.. Когда она придет, вы не знаете?
ВАЛЕРИЯ. Я думала, она дома.
КУЗАКОВ. Когда у нее кончается работа?
ВАЛЕРИЯ. Когда как. Не знаю...

Вампилов Александр Валентинович   
«Кладбище слонов»