Архипелаг ГУЛаг. Том 1 (части 1-я и 2-я)

-- Вот их вредительство:
"Мы и м е л и в о з м о ж н о с т ь выпустить, скажем 1000 тонн, а
д о л ж н ы б ы л и (т. е. по дурацкому плану) -- 3000, и мы не приняли мер
к этому выпуску".
Для официальной, просмотренной и прочищенной, стенограммы тех лет --
согласитесь, это немало.
Много раз доводит Крыленко своих артистов до усталых интонаций -- от
чуши, которую заставляют молоть и молоть, когда стыдно за драматурга, но
приходится играть ради куска жизни.
Крыленко: -- Вы согласны?
Федотов: -- Я согласен... хотя в общем не думаю...14
Крыленко: -- Вы подтверждаете?
Федотов: -- Собственно говоря... в некоторых частях... как будто в
общем... да.15
У инженеров (еще тех, на воле, еще не посаженных, кому предстоит бодро
работать после судебного поношения всего сословия) -- у них выхода нет.
Плохо -- всЈ. Плохо да и плохо нет. Плохо вперед и плохо назад. Торопились
-- вредительская спешка, не торопились -- вредительский срыв темпов.
Развивали отрасль осторожно -- умышленная задержка, саботаж; подчинились
прыжкам прихоти -- вредительская диспропорция. Ремонт, улучшение,
капитальная подготовка -- омертвление капиталов; работа до износа
оборудования -- диверсия! (Причем всЈ это следователи будут узнавать у них
самих так: бессонница -- карцер -- а теперь сами приведите убедительные
примеры, где вы могли вредить.)
-- Дайте яркий пример! Дайте яркий пример вашего вредительства! --
понукает нетерпеливый Крыленко. (Дадут, дадут вам яркие примеры! Будет же
кто-нибудь скоро писать и и с т о р и ю т е х н и к и этих лет! Он даст вам
все примеры и непримеры. Оценит он вам все судороги вашей припадочной
пятилетки в четыре года. Узнаем мы тогда, сколько народного богатства и сил
погибло впустую. Узнаем, как все лучшие проекты были загублены, а исполнены
худшие и худшим способом. Ну, да если хун-вей-бины руководят алмазными
инженерами -- что из того может доброго выйти? дилетаны-энтузиасты -- они-то
наворочали еще больше тупых начальников.)
Да, подробнее -- невыгодно. Чем подробнее, тем как-то меньше тянут
злодеяния на расстрел.
Но погодите, еще же не всЈ! Еще самые главные преступления -- впереди!
Вот они, вот они, доступны и понятны даже неграмотному!! Промпартия: 1)
готовила интервенцию; 2) получала деньги от империалистов; 3) вела шпионаж;
4) распределяла портфели в будущем правительстве.
И всЈ! И все рты закрылись. И все возражатели потупились. И только
слышен топот демонстраций и рев за окном: "СМЕРТИ! СМЕРТИ! СМЕРТИ!"
А -- подробнее нельзя? -- А зачем вам подробней?.. Ну, хорошо,
пожалуйста, только будет еще страшней. Всем руководил французский
генеральный штаб. Ведь у Франции нет ни своих забот, ни трудностей, ни
борьбы партий, достаточно свистнуть -- и дивизии шагают на интервенцию!
Сперва наметили еЈ на 1928 г.

Страницы: (395) :  <<  ... 243244245246247248249250251252253254255256257258 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...
Хорошо, когда сумерки дразнятся
И всыпают нам в толстые задницы
Окровавленный веник зари.

Скоро заморозь известью выбелит
Тот поселок и эти луга.
Никуда вам не скрыться от гибели,
Никуда не уйти от врага.
Вот он, вот он с железным брюхом,
Тянет к глоткам равнин пятерню,

Водит старая мельница ухом,
Навострив мукомольный нюх.
И дворовый молчальник бык,
Что весь мозг свой на телок пролил,
Вытирая о прясло язык,
Почуял беду над полем.


2



Ах, не с того ли за селом
Так плачет жалостно гармоника:
Таля-ля-ля, тили-ли-гом
Висит над белым подоконником.
И желтый ветер осенницы
Не потому ль, синь рябью тронув,
Как будто бы с коней скребницей,
Очесывает листья с кленов.
Идет, идет он, страшный вестник,
Пятой громоздкой чащи ломит.
И все сильней тоскуют песни
Под лягушиный писк в соломе.
О, электрический восход,
Ремней и труб глухая хватка,
Се изб древенчатый живот
Трясет стальная лихорадка!


3



Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?

А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребенок?

Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?
Неужель он не знает, что в полях бессиянных
Той поры не вернет его бег,
Когда пару красивых степных россиянок
Отдавал за коня печенег?
По-иному судьба на торгах перекрасила
Наш разбуженный скрежетом плес,
И за тысчи пудов конской кожи и мяса
Покупают теперь паровоз...

Есенин Сергей Александрович   
«Сорокоуст»