Архипелаг ГУЛаг. Том 1 (части 1-я и 2-я)

Они лежали так, как молящиеся магометане, пока выводной не трогал их
за плечо и не вел на допрос. Александра О-ва не давала на Лубянке нужных
показаний. ЕЈ перевели в Лефорово. Там на приеме надзирательница велела ей
раздеться, якобы для процедуры унесла одежду, а еЈ в боксе заперла голой.
Тут пришли надзиратели мужчины, стали заглядывать в глазок, смеяться и
обсуждать еЈ стати. -- Опрося, наверно много еще можно собрать примеров. А
цель одна: создать подавленное состояние.
6. Любой прием, приводящий подследственного в смятение. Вот как
допрашивался Ф. И. В. из Красногорска Московской области (сообщил И. А.
П-ев). Следовательница в ходе допроса сама обнажалась перед ним в несколько
приемов (стрип-тиз!), но всЈ время продолжала допрос, как ни в чЈм не
бывало, ходила по комнате и к нему подходила и добивалась уступить в
показаниях. Может быть это была еЈ личная потребность, а может быть и
хладнокровный расчет: у подследственного мутится разум, и он подпишет! А
грозить ей ничего не грозило: есть пистолет, звонок.
7. Запугивание. Самый применяемый и очень разнообразный метод. Часто в
соединении с заманиванием, обещанием -- разумеется лживым. 1924-й год: "Не
сознаетесь? Придется вам проехаться в Соловки. А кто сознается, тех
выпускаем". 1944-й год: "От меня зависит, какой ты лагерь получишь. Лагерь
лагерю рознь. У нас теперь и каторжные есть. Будешь искренен -- пойдешь в
легкое место, будешь запираться -- двадцать пять лет в наручниках на
подземных работах!" -- Запугивание другой, худшею тюрьмой: "Будешь
запираться, перешлем тебя в Лефортово (если ты на Лубянке), в Сухановку
(если ты в Лефортово), там с тобой не так будут разговаривать". А ты уже
привык: в этой тюрьме как будто режим и НИЧЕГО, а что за пытки ждут тебя
ТАМ? да переезд... Уступить?
Запугивание великолепно действует на тех, кто еще не арестован, а
вызван в Большой Дом пока по повестке. Ему (ей) еще много чего терять, он
(она) всего боится -- боится, что сегодня не выпустят, боится конфискации
вещей, квартиры. Он готов на многие показания и уступки, чтобы избежать этих
опасностей. Она, конечно, не знает уголовного кодекса, и уж как самое малое
в начале допроса подсовывается ей листок с подложной выдержкой из кодекса:
"Я предупреждена, что за дачу ложных показний... 5 (пять) лет заключения"
(на самом деле -- статья 95 -- до двух лет)... за отказ от дачи показаний --
5 (пять) лет... (на самом деле статья 92 -- до трех месяцев). Здесь уже
вошел и все время будет входить еще один следовательский метод:
8. Ложь. Лгать нельзя нам, ягнятам, а следователь лжет всЈ время, и к
нему эти все статьи не относятся. Мы даже потеряли мерку спросить: а что ему
за ложь? Он сколько угодно может класть перед нами протоколы с подделанными
подписями наших родных и друзей -- и это только изящный следовательский
прием.

Страницы: (395) :  <<  ... 62636465666768697071727374757677 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Он гордо приблизился к императору и поклонился, хотя с его нарядом
ему было неудобно кланяться.
- Что ты сделал? - спросил его император.
- Летал в небесах, государь, - ответил человек.
- Что ты сделал? - повторил император.
- Но я только что сказал, тебе! - воскликнул летавший.
- Ты не сказал вообще ничего. - Император протянул свою тонкую руку,
прикоснулся к разноцветной бумаге, к птичьему корпусу машины. От них пахло
холодным ветром.
- Разве она не прекрасна, государь?
- Да, слишком даже прекрасна.
- Она единственная в мире! - засмеялся человек. - И я сам ее придумал.
- Единственная в мире?
- Клянусь!
- Кто еще знает о ней?
- Никто. Даже моя жена. Она решила бы, что солнце ударило мне в голову.
Думала, что я делаю бумажного дракона. Я встал ночью и ушел к далеким
скалам. А когда взошло солнце и повеял утренний ветерок, я набрался
храбрости, государь, и спрыгнул со скалы. И полетел! Но моя жена об этом
не знает.
- Ее счастье, - произнес император. - Идем.
Они вернулись к дворцу. Солнце сияло уже высоко в небе, и трава пахла
свежестью. Император, слуга и летающий человек остановились в обширном
саду.
Император хлопнул в ладоши.
- Стража!
Прибежала стража.
- Схватить этого человека!
Стража схватила его.
- Позвать палача, - приказал император.
- Что это значит? - в отчаянии вскричал летавший. - Что я сделал? -
Пышное бумажное одеяние зашелестело от его рыданий.
- Вот человек, который построил некую машину, - произнес император, - а
теперь спрашивает у нас, что он сделал. Он сам не знает что. Ему важно
только делать, а не знать, почему и зачем он делает.
Прибежал палач с острым, сверкающим мечом. Остановился, изготовил
мускулистые, обнаженные руки, лицо закрыл холодной белой маской.
- Еще мгновение, - сказал император. Подошел к стоявшему поблизости
столику, где была машина, им самим построенная. Снял с шеи золотой ключик,
вставил его в крошечный тонкий механизм и завел. Механизм заработал.
Это был сад из золота и драгоценных камней...

Рэй Брэдбери (Ray Bradbury)   
«Рассказы (Часть 13)»