Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

Ближе к вышке. Ближе к смерти. Жду очереди в себя. Вот сейчас
застрекочет... А может он отлично видит меня, стоит и издевается, хочет дать
мне еще покопошиться?..
Вот и предзонник. Повернулся, лЈг вдоль него. Режу первую нить.
ОсвобождЈнная от натяга, вдруг клацнула перерезанная проволока. Сейчас
очередь?.. Нет. Может, мне одному только и слышно этот звук. Но сильный
какой. Режу вторую нить. Режу третью. Перебрасываю ногу, другую. Зацепились
брюки за усики перерезанной упавшей нити. Отцепился.
Переползаю метры вспаханной земли. Сзади -- шорох. Это -- Коля, но
зачем так громко? А, это портфель у него чертит по земле.
Вот и откосики основной зоны. Они наперекрЈст. Перерезал их несколько.
Теперь лежит спираль Бруно. Перерезал еЈ дважды, очистил дорогу. Режу нити
главной полосы. Мы, наверно, почти не дышим. Не стреляет. Дом вспоминает?
Или ему сегодня на танцы?
Переложил тело за внешнюю зону. А там еще спираль Бруно. В ней
запутался. Режу. Не забыть и не запутаться: тут еще должны быть внешние
наклонные полосы. Вот они. Режу.
Теперь ползу к яме. Яма не обманула, здесь она. Опускаюсь я. Опускается
Коля. Отдышались. Скорее дальше! -- вот-вот смена, вот-вот собаки.
ВыдаЈмся из ямы, ползЈм к холмикам шлака. Не решаемся оглядываться и
теперь. Коля рвЈтся скорей! поднимается на четвереньки. Осаживаю.
По-пластунски одолели первый холмик шлака. Кладу кусачки под камень.
Вот и дорога. Близ неЈ -- встаЈм.
Не стреляют.
Пошли вразвалочку, не торопясь -- теперь настал момент изобразить
бесконвойных, их барак близко. Срываем номера с груди, с колена -- и вдруг
из темноты навстречу двое. Идут из гарнизона в поселок. Это солдаты. А на
спинах у нас -- еще номера!! Громко говорю:
-- Ваня! А может, сообразим на пол-литра?
Медленно идЈм, еще не по самой дороге, а к ней. Медленно идЈм, чтобы
они прошли раньше, но -- прямо на солдат, и лиц не прячем. В двух метрах от
нас проходят. Чтоб не поворачиваться к ним спинами, мы даже почти
останавливаемся. Они идут, толкуют своЈ -- и мы со спин друг у друга срываем
номера!
Не замечены?!.. Свободны?! Теперь в посЈлок за машиной.
Но -- что это?? Над лагерем взвивается ракета! другая! третья!..
Нас обнаружили! Сейчас погоня! Бежать!!
И мы не решаемся больше рассматривать, раздумывать, соображать -- весь
наш великолепный план уже сломан. Мы бросаемся в степь -- просто дальше от
лагеря! Мы задыхаемся, падаем на неровностях, вскакиваем -- а там взлетают и
взлетают ракеты! По прошлым побегам мы представляем: сейчас выпустят погоню
на лошадях с собаками на сворках -- во все стороны по степи. И всю нашу
драгоценную махорку мы сыпем на следы и делаем крупные прыжки.1
Теперь надо посЈлок обойти большим кругом по степи.

Страницы: (377) :  <<  ... 9899100101102103104105106107108109110111112113 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Но тут следует сделать маленькую оговорку. Все, кто
раньше делали визит в Киев, уходили из него по-хорошему, ограничиваясь
относительно безвредной шестидюймовой стрельбой по Киеву со святошинских
позиций. Наши же европеизированные кузены вздумали щегольнуть своими
подрывными средствами и разбили три моста через Днепр, причем Цепной -
вдребезги
И по сей час из воды вместо великолепного сооружения - гордости Киева,
торчат только серые унылые быки. А, поляки, поляки... Ай, яй, яй!..
Спасибо сердечное скажет вам русский народ.
Не унывайте, милые киевские граждане! Когда-нибудь поляки перестанут на
нас сердиться и отстроят нам новый мост, еще лучше прежнего. И при этом на
свой счет.
Будьте уверены. Только терпение.


STATUS PRAESENS


( Современное состояние)

Сказать, что "Печерска нет", это будет, пожалуй, преувеличением.
Печерск есть, но домов в Печерске на большинстве улиц нету. Стоят
обглоданные руины, и в окнах кой-где переплетенная проволока, заржавевшая,
спутанная. Если в сумерки пройтись по пустынным и гулким широким улицам,
охватят воспоминания. Как будто шевелятся тени, как будто шорох из земли.
Кажется, мелькают в перебежке цепи, дробно стучат затворы... вот, вот
вырастет из булыжной мостовой серая, расплывчатая фигура и ахнет сипло:

- Стой!
То мелькнет в беге цепь и тускло блеснут золотые погоны, то пропляшет в
беззвучной рыси разведка в жупанах, в шапках с малиновыми хвостами, то
лейтенант в монокле, с негнущейся спиной, то вылощенный польский офицер, то
с оглушающим бешеным матом пролетят, мотая колоколами-штанами, тени русских
матросов.
Эх, жемчужина - Киев! Беспокойное ты место!..
Но это, впрочем, фантазия, сумерки, воспоминание.
Днем, в ярком солнце, в дивных парках над обрывами - великий покой.
Начинают зеленеть кроны каштанов, одеваются липы. Сторожа жгут кучи
прошлогодних листьев, тянет дымом в пустынных аллеях...

Булгаков Михаил Афанасьевич   
«Киев-город»