Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

Интересный вышел случай! -- посмотреть на Особлаг глазами конвоира! Я
стал спрашивать, что ж это были за гады и разговаривал ли с ними мой узбек
лично. И вот тут он мне рассказал, что всЈ это узнал от политруков, что даже
"дела" им зачитывали на политбеседах. И эта неразборчивая его злоба, что
заключЈнные целый день спят, тоже конечно, утвердилась в нЈм не без того,
чтобы офицеры кивали согласительно.
О, вы, соблазнившие малых сих!.. Лучше бы вам и не родиться!..
Рассказал узбек и о том, что рядовой солдат МВД получает 230 рублей в
месяц (в 12 раз больше, чем армейский! Откуда такая щедрость? Может быть,
служба его в 12 раз трудней?), а в Заполярьи даже и 400 рублей -- это на
срочной службе и на всЈм готовом.
И еще рассказывал случаи разные. Например, товарищ его шЈл в оцеплении
и померещилось ему, что из колонны кто-то хочет выбежать. Он нажал спуск и
одной очередью убил пятерых заключЈнных. Так как потом все конвоиры
показали, что колонна шла спокойно, то солдат понЈс строгое наказание: за
пять смертей дали ему пятнадцать суток ареста (на тЈплой гауптвахте,
конечно).
А уж этих-то случаев кто не знает, кто не расскажет из туземцев
Архипелага!.. Сколько мы знали их в ИТЛ: на работах, где зоны нет, а есть
невидимая черта оцепления -- раздаЈтся выстрел, и заключЈнный падает мЈртв:
он переступил черту, говорят. Может быть вовсе не переступил -- ведь линия
невидимая, а никто второй не подойдЈт сейчас еЈ проверить, чтобы не лечь
рядом. И комиссия тоже не придЈт проверять, где лежат ноги убитого. А может
быть он и переступил -- ведь это конвоир может следить за невидимой чертой,
а заключЈнный работает. Тот-то зэк и получает эту пулю, кто увлеченней и
честней работает. На станции Новочунка (Озерлаг) на сенокосе -- видит в
двух-трЈх шагах еще сенцо, а сердце хозяйское, дай подгребу в копЈнку --
пуля! И солдату -- месяц отпуска!
А еще бывает, что именно этот охранник именно на этого заключЈнного зол
(не выполнил тот заказа, просьбы), -- и тогда выстрел есть месть. Иногда с
коварством: конвоир же и велит заключЈнному что-то взять и принести из-за
черты. И когда тот доверчиво идЈт -- стреляет. Можно папиросу ему туда
бросить -- на, закури! ЗаключЈнный пойдет и за папиросой, он такой,
презренное существо.
Зачем стреляют? -- это не всегда поймЈшь. Вот в Кенгире, в устроенной
зоне, днЈм, где никаким побегам не пахнет, девушка Лида, западная украинка,
управилась между работой постирать чулки и повесила их сушить на откосах
предзонника. Приложился с вышки -- и убил еЈ наповал. (Смутно рассказывали,
что потом и сам хотел с собой кончить.)
Зачем! Человек с ружьЈм! Бесконтрольная власть одного человека -- убить
или не убить другого!
А тут еще -- выгодно! Начальство всегда на твоей стороне.

Страницы: (377) :  <<  ... 142143144145146147148149150151152153154155156157 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Хочет стать поэтом, но не имеет
для этого ничего, кроме маниакального желания. Ночами просиживает над
экспромтами. Здесь он не причесан и не брит, в одежде художественный
беспорядок.

РАССВЕТОВ (стряхнув пыль сушей). Так... Только это мне и оставалось:
выспаться в мякине. Теперь еще пожевать овса, и можно запрягать в фургон.
(Осматривается.) Труженики ушли. Завалили, мерзавцы, мякиной и ушли. Сейчас
буду танцевать под двухрядную гармонику. Как они могут! В телогрейке, в
сапогах... (Ломается, паясничает.) Разрешите вас ангажировать на мазурку.
Пардон, я отдавил вам ножку... Как могут! Но главное! Она-то, она! Сегодня я
видел, как она грызла кость. Урчала и чавкала, как голодный динозавр. Это
она, та, около которой я боялся дышать, чтобы не сдуть, как пушинку, с
которой я говорил только рифмами, чтобы не оскорбить ее слуха. Родная сестра
Лауры, Беатриче, Керн, она ворует дрова и ругается с кладовщиком, который
вместо междометий употребляет самые последние ругательства. Вчера она
заработала два трудодня, и... сколько радости, какой восторг!.. Два трудодня
- праздник души, именины сердца! Тьфу! Когда я читал ей самые красивые и
самые нежные свои вещи, она не улыбалась так, как улыбалась на комплимент
Яшки-механизатора насчет того, что она сама завела зернопогрузчик. Где мы
встречаемся! Ха-ха! Сцена на току, свидание на сушилке, мимолетная встреча
вечером у пилорамы. Ха-ха-ха! (Поет на мотив фокстрота "На карнавале".) На
пилораме под сенью ночи... (Вдруг задумывается, потом садится и
переобувается. Вздыхает.) Все наводит на размышление о бренности: рваные
носки, раздавленная машиной курица... Все идет прахом, все обманчиво, как
моя любовь. Что здесь может вдохновить поэта? Осень, березки? По мне березки
хороши, когда их не надо пилить и таскать.
Зачем меня принесло сюда! Разве я не мог достать справку, что у меня
болит печень! (Долго и с нездоровым напряжением всматривается в стоящий
рядом клейтон. Вдруг хватает лопату, бросается к клейтону...

Вампилов Александр Валентинович   
«Месяц в деревне, или Гибель одного лирика»