Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

Но ведь мог наехать и теоретик!
-- вот из-за этого маловероятного приезда теоретика приходилось подкладывать
фанеру.) Один западный украинец, измученный пытками и боясь выдать друзей,
повесился. Другие вели себя хуже. И прогорели оба Центра.
К тому же среди "боевиков" нашлись жадные проходимцы, желавшие не
успеха движению, а добра себе. Они требовали, чтобы им дополнительно носили
с кухни и еще выделяли "от посылок".3 Это тоже помогло очернить и пресечь
движение.
Как будто пресекли. Но присмирели от первой репетиции и стукачи. ВсЈ же
кенгирская обстановка очистилась.
Семя было брошено. Однако произрасти ему предстояло не сразу и --
иначе.

___

Хоть и толкуют нам, что личность, мол, истории не куЈт, особенно если
она сопротивляется передовому развитию, но вот четверть столетия такая
личность крутила нам овечьи хвосты как хотела, и мы даже повизгивать не
смели. Теперь говорят: никто ничего не понимал -- ни хвост не понимал, ни
авангард не понимал, а самая старая гвардия только понимала, но избрала
отравиться в углу, застрелиться в дому, на пенсии тихо дожить, только бы не
крикнуть нам с трибуны.
И вот освободительный жребий достался самим нам, малюткам. Вот в
Экибастузе, пять тысяч плечей подведя под эти своды и поднапрягшись --
трещинку мы всЈ-таки вызвали. Пусть маленькую, пусть издали не заметную,
пусть сами больше надорвались -- а с трещинок разваливаются пещеры.
Были волнения и кроме нас, кроме Особлагов, но всЈ кровавое прошлое так
заглажено, замазано, замыто швабрами, что даже скудный перечень лагерных
волнений мне сейчас невозможно установить. Вот узнал случайно, что в 1951 г.
в сахалинском ИТЛовском лагере Вахрушево была пятидневная голодовка пятисот
человек с большим возбуждением и арестными изъятиями -- после того как трое
беглецов были исколоты штыками у вахты. Известно сильное волнение в Озерлаге
после убийства в строю у вахты 8 сентября 1952 года.
Видно, в начале 50-х годов подошла к кризису сталинская лагерная
система и особенно в Особлагах. Еще при жизни Всемогущего стали туземцы
рвать свои цепи.
Не предсказать, как бы это пошло при нЈм самом. Да вдруг -- не по
законам экономики, или общества -- остановилась медленная старая грязная
кровь в жилах низкорослой рябой личности.
И хотя по Передовой Теории ничто и нисколько от этого не должно было
измениться, и не боялись этого те голубые фуражки, хоть и плакали 5 марта за
вахтами, и не смели надеяться те чЈрные телогрейки, хоть и тренькали на
балалайках, доведавшись (их за зону в тот день не выпустили), что траурные
марши передают и вывесили флаги с каймой, -- а что-то неведомое в подземельи
стало сотрясаться, сдвигаться.
Правда, концемартовская амнистия 1953 года, прозванная в лагерях
"ворошиловской", своим духом вполне была верна покойнику: холить воров и
душить политических.

Страницы: (377) :  <<  ... 182183184185186187188189190191192193194195196197 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

- Разломали старую "Таганку" -
Подчистую, всю, ко всем чертям!.
- Что ж, шофер, давай назад,
крути-верти назад свою баранку, -
Так ни с чем поедем по домам.

Или нет, шофер, давай закурим,
Или лучше - выпьем поскорей!
Пьем за то, чтоб не осталось
по России больше тюрем,
Чтоб не стало по России лагерей!

1963

x x x

Мы вместе грабили одну и ту же хату,
В одну и ту же мы проникли щель, -
Мы с ними встретились как три молочных брата,
Друг друга не видавшие вообще.

За хлеб и воду и за свободу -
Спасибо нашему советскому народу!
За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе -
Спасибо нашей городской прокуратуре!

Нас вместе переслали в порт Находку,
Меня отпустят завтра, пустят завтра их, -
Мы с ними встретились, как три рубля на водку,
И разошлись, как водка на троих.

За хлеб и воду и за свободу -
Спасибо нашему советскому народу!
За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе -
Спасибо нашей городской прокуратуре!

Как хорошо устроен белый свет! -
Меня вчера отметили в приказе:
Освободили раньше на пять лет, -
И подпись: "Ворошилов, Георгадзе".

За хлеб и воду и за свободу -
Спасибо нашему советскому народу!
За ночи в тюрьмах, допросы в МУРе -
Спасибо нашей городской прокуратуре!

Да это ж математика богов:
Меня ведь на двенадцать осудили, -
Из жизни отобрали семь годов,
И пять - теперь обратно возвратили!

За хлеб и воду, и за свободу
Спасибо нашему советскому народу,
За ночи в тюрьмах, допросы в МУР-е
Спасибо нашей городской прокуратуре.

1963

Я женщин не бил до семнадцати лет


Я женщин не бил до семнадцати лет -
В семнадцать ударил впервые, -
С тех пор на меня просто удержу нет:
Направо - налево
я им раздаю "чаевые"...

Высоцкий Владимир Семенович   
«1963 год»