Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

Особенно в военное время -- бдительность! --
всем сосланным в Тайпакский район собраться за 12 часов! -- и айда в
Джембетинский! И весь твой жалкий быт и жалкий скарбик, а такой нужный, и
кров протекающий, а уже и подчинЈнный -- всЈ бросай! всЈ кидай! шагом марш,
босота лихая! Не помрЈшь -- наживЈшь!..
Вообще при кажущейся распущенности жизни (не ходят строем, а все в
разные стороны, не строятся на развод, не снимают шапок, не запираются на
ночь наружными замками), ссылка имеет свой р е ж и м. Где мягче, где
суровее, но ощутителен он был везде до 1953-го года, когда начались всеобщие
смягчения.
Например, во многих местах ссыльные не имели права подавать в советские
учреждения никаких жалоб по гражданским вопросам -- иначе как через
комендатуру, и только та решала, стоит ли этой жалобе давать ход или
пригасить на месте.
По любому вызову комендантского офицера ссыльный должен был покинуть
любую работу, любое занятие -- и явиться. Знающие жизнь поймут, мог ли
ссыльный не выполнить какой-нибудь личной (корыстной) просьбы комендантского
офицера.
Комендантские офицеры в своЈм положении и правах вряд ли уж так
уступали лагерным. Напротив, у них было меньше беспокойств: ни зоны, ни
караулов, ни ловли беглецов, ни вывода на работу, ни кормления и одевания
этой толпы. Достаточно было дважды в месяц проводить отметки и иногда на
провинившихся заводить бумаги в согласии с Законом. Это были властительные,
ленивые, разъевшиеся (младший лейтенант комендатуры получал 2000 рублей в
месяц), а потому в большинстве своЈм злые существа.
П о б е г о в в их подлинном смысле мало известно из советской ссылки:
невелик был тот выигрыш в гражданской свободе, который достался бы
удачливому беглецу: ведь почти на тех же правах жили тут вокруг него, в
ссылке, местные вольные. Это не царские были времена, когда побег из ссылки
легко переходил в эмиграцию. А кара за побег была ощутительна. Судило за
побег ОСО. До 1937-го оно давало свою максимальную цифру 5 лет лагерей,
после 37-го -- 10. А после войны, публично нигде не напечатанный, всем стал
известен и неуклонно применялся новый закон: за побег из места ссылки --
двадцать лет каторги! Несоразмерно жестоко.
Комендатура на местах вводила собственные истолкования, что' считать и
что' не считать побегом, где именно та запретная черта, которую ссыльный не
смеет переступить, и может ли он отлучиться по дрова или по грибы. Например,
в Хакассии, в рудничном посЈлке Орджоникидзевский было такое установление:
отлучка наверх (в горы) -- всего лишь нарушение режима и 5 лет лагерей;
отлучка вниз (к железной дороге) -- побег и 20 лет каторги.

Страницы: (377) :  <<  ... 250251252253254255256257258259260261262263264265 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Воспоминания далеких дней моей юности, воспоминания о путешествиях пешком по дикому побережью Корнуэлла, о разговорах - в кухнях с земляными полами или среди плетенок для ловли раков - с бедняками, которые были стары, когда я была молода, слишком туманны, чтобы на них можно было положиться. Много лет спустя я провела три зимы в Сент-Айвс, но к этому времени старинный диалект помнили только старики на уединенных фермах среди вересковых равнин. Филологи, к трудам которых я обращалась, не всегда придерживались единого мнения о том, как лучше передать мягкие, певучие, редуцированные гласные корнуэльского наречия, или в том, насколько далеко распространились по каменным грядам некоторые девонские речевые формы. Весьма возможно, что кое в чем я ошиблась, но избежать этого риска было нельзя. Без их характерной речи мои рыбаки не принадлежали бы Корнуэллу, который я любила. Э. Л. В.
     Нью-Йорк, ноябрь 1944 г.
     Названием романа являются слова из фразы, с которой, по библейским преданиям, бог обратился к Моисею: "Не подходи сюда: сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая". Эти слова вспоминает перед смертью героиня романа Беатриса Телфорд.
     Эпиграф к роману взят из поэмы Джона Мильтона "Потерянный рай". В четвертой песне описывается, как Сатана, решив искусить человека, проник в рай, где жили Адам и Ева, и принял образ жабы. Расположившись около самого уха Евы, он старался вдохнуть в нее свой яд и затуманить ее мозг фантастическими видениями. Сатана надеялся возбудить в ней недовольство, беспокойные мысли, необузданные желания. Но в то время как Сатана приводил в исполнение свой замысел, один из посланных богом ангелов - Итуриэль - коснулся Сатаны копьем, и Сатана тотчас принял свой настоящий облик, так как прикосновение небесного оружия разоблачает всякий обман. Сатана вступил в спор с архангелом Гавриилом, после чего был вынужден удалиться...

Войнич Этель Лилиан (Ethel Lilian Voynich)   
«Сними обувь твою»