Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

Двести метров я прохожу до райОНО -- а спина моя, вечно согнутая, уже
чуть-чуть распрямилась, а манеры уже чуть-чуть развязнее. За эти двести
метров я перешЈл в следующее гражданское сословие.
Я вхожу в старой шерстяной гимнастЈрке фронтовых времЈн, в
старых-престарых диагоналевых брюках. А ботинки -- лагерные, свинокожие, и
еле упрятаны в них торчащие уши портянок.
Сидят два толстых казаха -- два инспектора райОНО, согласно надписям.
-- Я хотел бы поступить на работу, в школу, -- говорю я с растущей
убеждЈнностью и даже как бы лЈгкостью, будто спрашиваю, где у них тут графин
с водой.
Они настораживаются. ВсЈ-таки в аул, среди пустыни не каждые полчаса
приходит наниматься новый преподаватель. И хотя Кок-Терекский район обширнее
Бельгии, всех лиц с семиклассным образованием здесь знают в лицо.
-- А что вы кончили? -- довольно чисто по-русски спрашивают меня.
-- Физмат университета.
Они даже вздрагивают. Переглядываются. Быстро тараторят по-казахски.
-- А... откуда вы приехали?
Как будто неясно, я должен всЈ иим назвать. Какой же дурак приедет сюда
нанииматься, да еще в марте месяце?
-- Час назад я приехал сюда в ссылку.
Они принимают многознающий вид и один за другим исчезают в кабинете
зава. Они ушли -- и теперь я вижу на себе взгляд машинистки лет под
пятьдесят, русской. Миг -- как искра, и мы -- земляки: с Архипелага и она!
Откуда, за что, с какого года? Надежда Николаевна Грекова из казачьей
новочеркасской семьи, арестована в 37-м, простая машинистка и всем арсеналом
органов убеждена, что состояла в какой-то фантастической террористической
организации. Десять лет, а теперь -- повторница, и -- вечная ссылка.
Понижая голос и оглядываясь на притворенную дверь заведующего, она
толково информирует меня: две десятилетки, несколько семилеток, район
задыхается без математиков, нет ни одного с высшим образованием, а какие
такие бывают физики -- тут и не видели никогда. Звонок из кабинета. Несмотря
на полноту, машинистка вскакивает, бодро бежит -- вся служба, и на возврате
громко официально вызывает меня.
Красная скатерть на столе. На диване -- оба толстых инспектора, очень
удобно сидят. В большом кресле под портретом Сталина -- заведующий:
маленькая гибкая привлекательная казашка с манерами кошки и змеи. Сталин
недобро усмехается мне с портрета.
Меня сажают у двери, вдали, как подследственного. Заводят никчЈмный
тягостный разговор, потому особенно долгий, что пару фраз сказав со мною
по-русски, они потом десять минут переговариваются по-казахски, а я сижу как
дурак. Меня расспрашивают подробно где и когда я преподавал, выражают
сомнение, не забыл ли я своего предмета или методики.

Страницы: (377) :  <<  ... 275276277278279280281282283284285286287288289290 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

Хозяин

Позвольте, господин. Так нельзя. Вы у нас всех раков руками переберете.
Никто кушать не станет.

Посетитель, мыча, отходит.


Разговор в другой компании

Семинарист

И танцовала она, милый друг ты мой, скажу я тебе, как небесное
создание. Просто взял бы ее за белые ручки и прямо в губки, скажу тебе,
поцеловал...

Собутыльник (визгливо хохочет)

Эка, эка, Васинька-то наш, размечтался, заалел, как маков цвет! А что
она тебе за любовь-то? За любовь-то что?.. А?..

Все визгливо хохочут.

Семинарист (совсем красный)

И, милый друг ты мой, скажу тебе, нехорошо смеяться. Так бы вот взял
ее, и унес бы от нескромных взоров, и на улице плясала бы она передо мной на
белом снегу... как птица, летала бы. И откуда мои крылья взялись, - сам
полетел бы за ней, над белыми снегами...

Все хохочут.

Второй собутыльник

Ты, Васька, смотри, того, по первопутку-то не очень полетишь...

Первый собутыльник

Тебе бы по морозцу-то легче, а то с твоей милой как раз в грязь
угодишь...

Второй собутыльник

Мечтатель.

Семинарист (совсем осоловел)

Эх, милые други, в семинарии не учась, скажу я вам, вы нежных чувств не
понимаете. А впрочем, еще бы пивца...

Верлэн (бормочет громко сам с собою)

Каждому свое. Каждому свое...

Гауптман делает выразительные знаки половому. Входят рыжий мужчина и девушка
в платочке.

Девушка (половому)

Бутылку портеру, Миша. (Продолжает быстро рассказывать мужчине.)
...только она, милый мой, вышла, хвать - забыла хозяйку пивом угостить...

Блок Александр Александрович   
«Незнакомка»