Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

А главное у них вот что. Словами рецензий:
"В "Одном дне Ивана Денисовича" лагерная охрана -- почти звери. Дьяков
показывает, что среди них много таких, кто мучительно думали"18 (но ничего
не придумали).
"Дьяков сохранил суровую правду жизни... Для него бесправие в лагерях
это... фон (!), а главное то, что советский человек не склонил головы перед
произволом... Дьяков видит и честных чекистов, которые шли на подвиг, да, на
подвиг!"19
(Этот подвиг -- устраивать коммунистов на хорошие места. Впрочем подвиг
видят и у заключЈнного коммуниста Конокотина: он, "оскорбленный безумным
обвинением... лишЈнный свободы... продолжал работать" препаратором! То есть
в том подвиг, что не дал повода выгнать себя из санчасти на общие.)20
Чем венчается книга Дьякова? "ВсЈ тяжкое ушло" (погибших он не
вспоминает), "всЈ доброе вернулось". "Ничто не зачЈркнуто".
У А.-СемЈнова: "Несмотря на всЈ -- мы не чувствуем обиды". Хвала Партии
-- это она уничтожила лагеря! (Стихотворный эпилог.)
Да уничтожила ли?.. Не осталось ли чего?.. И потом -- кто их создал,
лагеря?.. Молчат.
А что' вот ответить заключЈнному А. К. К-ву, он спрашивает: "А при
Берии Советская власть была или нет? Почему она ему не помешала?.."
Или П. Р. М-ку: "Как же могло так статься, что у власти стоит народ и
народ для народа допустил такую тиранию?"
Наши авторы ведь не заботились о пайке, и не работали, они всЈ время
мыслили высоко -- так ответьте!
Молчат. Глушь...21
Вот и всЈ. Дырка заделана и закрашена (еще подмазал генерал Горбатов
под цвет). И не было дырки в Стене! А сам Архипелаг если и был, то --
какой-то призрачный, ненастоящий, маленький, не стоящий внимания.
Что еще? На всякий случай еще подмажут журналисты. Вот Мих.
Берестинский по поручению неутомимой "Лит. газеты" (кроме литературы, она
ничего не упустит) съездил на станцию Ерцево. И сам ведь, оказывается,
сидел. Но как глубоко он растроган новыми хозяевами островов: "Невозможно
даже представить себе в сегодняшних исправ-труд органах, в местах
заключения, людей, хотя бы отдаленно напоминающих Волкового...22 Теперь это
подлинные коммунисты. Суровые, но добрые и справедливые люди. Не надо
думать, что это бескрылые ангелы... (Очевидно, такое мнение всЈ же
существует... -- А. С.) Заборы с колючей проволокой, сторожевые вышки, увы,
пока нужны. Но офицеры с радостью рассказывают, что всЈ меньше и меньше
поступает "контингента"23 (А чему они радуются -- что до пенсии не дотянут,
придЈтся работу менять?)
Ма-аленький такой Архипелажик, карманный. Очень необходимый. Тает, как
леденец.
Кончили работу. Но наверно на леса еще лезли доброхоты с мастерками, с
кистями, с вЈдрами штукатурки.

Страницы: (377) :  <<  ... 320321322323324325326327328329330331332333334335 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... В струях речных вод, в мерцании ночных светил, в
сиянии солнечных лучей мелькали перед ним образы, носились неугомонные
мысли. Грезы и душевную тревогу навевали на него и курение жертвенного
фимиама, и стихи Ригве-ды, и поучения древних брахманов.
И Сиддхартха познал муки неудовлетворенности. Он по чувствовал, что
любви родителей, любви Говинды, его друга, недостаточно, чтобы навсегда и
всецело осчастливить, успокоить и насытить его. Он догадывался, что его
достопочтенный отец и другие его учителя -- мудрые брахманы уже передали ему
большую и лучшую часть своей мудрости, что они уже передали все свое
богатство в его алчущий сосуд,-- но не наполнился сосуд, не удовлетворена
мысль, не успокоилась душа, не умиротворено сердце. Омовения вещь хорошая,--
но не водою же смыть грех, утолить жажду души, унять тревогу сердца?
Превосходны жертвоприношения и вознесения молитв к богам -- но разве этого
достаточно? Разве жертвоприношения дают счастье? А боги? Действительно ли
творцом мира был Праджапати, а не Атман -- Он, Единственный, Всеединый? Ведь
и боги существа сотворенные, как я и ты, подчиненные времени, преходящие...
И хорошо ли в таком случае, правильно ли, имеет ли смысл приносить им
жертвы? Кому же и приносить жертвы, Кому поклоняться, как не Ему,
Единственному, Атману? И где искать Атмана, Где Он пребывает, где бьется Его
извечное сердце? Где, как не в собственном Я, в его сокровенной глубине, в
том Не уничтожаемом, что каждый носит в себе? Но где же, где это Я, это
сокровенное, это начало начал? Оно не в плоти и не в крови, не в мысли и не
в сознании,-- учат мудрейшие. Где оно тогда? Существует ли иной путь, чтоб
проникнуть туда, к этому Я, ко мне, к Атману? И стоит ли его искать? увы,
никто не может указать этот путь, никто не знает его,-- ни отец, ни
наставники и мудрецы, ни священные жертвенные песнопения. Все-то они --
брахманы и их священные книги -- знают, всем-то и даже более чем всем они
интересовались- творением мира, происхождением речи, пищи, вдыхания и
выдыхания, соотношением чувств, деяниями богов...

Герман Гёссе (Hermann Hesse)   
«Сиддхартха»