Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

Но решительно не о чем было нам просить еЈ в Павлодаре! И
мы только кланялись ей и помахивали приветственно.
Нас везли в пустыню. Даже непритязательный деревенский Павлодар скоро
припомнится нам как сверкающая столица.
Теперь нас принял конвой Степного лагеря (но, к счастью, не
джез-каз-ганского лаготделения; всю дорогу мы заклинали судьбу, чтобы не
попасть на медные рудники). За нами пригнали грузовики с надстроенными
бортами и с решЈтками в передней части кузова, которыми автоматчики защищены
от нас, как от зверей. Нас тесно усадили на пол кузова со скрюченными
ногами, лицами назад по ходу, и в таком положении качали и ломали на ухабах
восемь часов. Автоматчики сидели на крыше кабины, и дула автоматов всю
дорогу держали направленными нам в спины.
В кабинах грузовиков ехали лейтенанты, сержанты, а в нашей кабине --
жена одного офицера с девчушкою лет шести. На остановках девочка
выпрыгивала, бежала по луговым травам, собирала цветы, звонко кричала маме.
ЕЈ ничуть не смущали ни автоматы, ни собаки, не безобразные головы
арестантов, торчащие над бортами кузовов, наш страшный мир не омрачал ей
луга и цветов, даже из любопытства она на нас не посмотрела ни разу... Я
вспомнил тогда сына старшины Загорской спецтюрьмы. Его любимая игра была:
заставить двух соседских мальчишек взять руки за спину (иногда связывал им
руки) и идти по дороге, а он с палкой шЈл рядом и конвоировал их.
Как отцы живут, так дети играют...
Мы пересекли Иртыш. Мы долго ехали заливными лугами, потом ровнейшей
степью. Дыхание Иртыша, свежесть степного вечера, запах полыни охватывали
нас в минуты остановок, когда улегались вихри светло-серой пыли, поднимаемой
колЈсами. Густо опудренные этой пылью, мы смотрели назад (поворачивать
голову было нельзя), молчали (разговаривать было нельзя) -- и думали о
лагере, куда мы едем, с каким-то сложным нерусским названием. Мы читали его
на своих "делах" с верхней полки столыпина вверх ногами -- ЭКИБАСТУЗ, но
никто не мог вообразить, где он есть на карте, и только подполковник Олег
Иванов помнил, что это угледобыча. Представлялось даже, что это где-то
недалеко от границ Китая (и некоторые радовались тому, не успев привыкнуть,
что Китай еще гораздо хуже, чем мы.) Кавторанг Бурковский (новичок и
25-летник, он еще диковато на всех смотрел, ведь он коммунист и посажен по
ошибке, а вокруг -- враги народа; меня он признавал лишь за то, что я --
бывший советский офицер и в плену не был) напомнил мне забытое из
университетского курса: перед днЈм осеннего равноденствия протянем по земле
полуденную линию, а 23 сентября вычтем высоту кульминации солнца из
девяноста -- вот и наша географическая широта. ВсЈ-таки утешение, хотя
долготы не узнать.

Страницы: (377) :  <<  ... 26272829303132333435363738394041 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... По ту сторону завесы лежал совершенно неизвестный ему Сектор Вечности. Он, конечно, заглянул перед отъездом в Справочник Времен и кое-что о нем узнал. Но Справочник - это одно, а личное впечатление - совсем другое. Харлан внутренне приготовился к любым неожиданностям. Он настроил управление на выход в Вечность (это было совсем просто, куда проще, чем выйти во Время) и шагнул вперед. Оказавшись по ту сторону завесы Темпорального поля, он зажмурил глаза от ослепительно яркого блеска и инстинктивно прикрыл их руками. Перед ним стоял только один человек. Вначале Харлан едва различал черты его лица.
     - Я Социолог Кантор Вой, - сказал человек. - Полагаю, что вы и есть Техник Харлан?
     Харлан кивнул.
     - Разрази меня Время! - воскликнул он. - Неужели вы никогда не выключаете эту иллюминацию?
     - Вы имеете в виду молекулярные пленки? - снисходительно спросил Вой, оглядевшись.
     - Вот именно! - раздраженно буркнул Харлан. Справочник упоминал о них, но Харлан никогда не подозревал, что блеск световых отражений может быть таким неистовым.
     Харлан понимал причину своего раздражения. Если не считать нескольких энергетических Столетий, цивилизация во все Времена основывалась на использовании вещества. В 2456-м Столетии из вещества изготовлялось все, начиная со стен и кончая гвоздями. Поэтому Харлан с самого начала рассчитывал хотя бы на принципиальное сходство со знакомым ему миром. Здесь можно было не опасаться встретить ни совершенно непонятные (для человека, родившегося в вещественном веке) энергетические вихри, заменяющие вещество в 300-м, ни силовые поля 600-го.
     Конечно, вещество веществу рознь, хотя человек из энергетического Столетия мог бы не согласиться с этим утверждением. Для него всякое вещество было чем-то грубым, громоздким и варварским. Но Харлан родился в вещественном веке и воспринимал вещество как дерево, металл (легкий или тяжелый), бетон, пластмассу, кожу и т...

Айзек Азимов (Isaac Azimov)   
«Конец Вечности»