Архипелаг ГУЛаг. Том 3 (части 5, 6 и 7)

А у
нас -- пишется! Если вышел новый модный Указ и чешется у Закона применить
его к тем, кто арестован прежде -- отчего ж, можно! Так было с валютчиками и
взяточниками: присылали с мест, например из Киева, списки в Москву --
отметить против фамилий, к кому применить обратную силу (увеличить катушку
или подвести под девять грамм). И -- применяли.
А еще наш Закон прозревает будущее. Казалось бы, д о суда неизвестно,
каков будет ход заседания и приговор. А смотришь, журнал "Социалистическая
законность" напечатает это всЈ раньше, чем состоялся суд. Как догадался? Вот
спроси...12
А еще наш Закон совершенно не помнит греха лжесвидетельства -- он
вообще его за преступление не считает! Легион лжесвидетелей благоденствует
среди нас, шествует к почтенной старости, нежится на золотистом закате своей
жизни. Это только наша страна одна во всей истории и во всЈм мире холит
лжесвидетелей!
А еще наш Закон не наказывает судей-убийц и прокуроров-убийц. Они все
почЈтно служат, долго служат и благородно переходят в старость.
А еще не откажешь нашему Закону в метаниях, в шараханьях, свойственных
всякой трепетной творческой мысли. То шарахается Закон: в один год резко
снизить преступность! меньше арестовывать! меньше судить! осуждЈнных брать
на поруки! А потом шарахается: нет изводу злодеям! Хватит "порук"! строже
режим! крепче сроки! казнить негодяев!
Но несмотря на все удары бури -- величественно и плавно движется
корабль Закона. Верховные Судьи и Верховные Прокуроры -- опытны, и их этими
ударами не удивишь. Они проведут свои Пленумы, они разошлют свои Инструкции
-- и каждый новый безумный курс будет разъяснЈн как давно желанный, как
подготовленный всем нашим историческим развитием, как предсказанный
Единственно Верным Учением.
Ко всем метаньям готов корабль нашего Закона. И если завтра велят опять
сажать миллионы за образ мышления, или ссылать целиком народы (снова те же
или другие), или мятежные города, и опять навешивать четыре номера -- его
могучий корпус почти не дрогнет, его форштевень не погнЈтся.
И остаЈтся -- державинское, лишь тому до сердца внятное, кто испытал на
себе:

Неправый суд разбоя злее.

Вот это -- осталось. Осталось, как было при Сталине, как было все годы,
описанные в этой книге. Много издано и напечатано Основ, Указов, Законов,
противоречивых и согласованных, -- но не по ним живЈт страна, не по ним
арестовывают, не по ним судят, не по ним экспортируют. Лишь в тех немногих
(процентов 15?) случаях, когда предмет следствия и судоразбирательства не
затрагивает ни интереса государства, ни царствующей идеологии, ни личных
интересов или покойной жизни какого-либо должностного лица -- в этих случаях
судебные разбиратели могут пользоваться такою льготой: никуда не звонить, ни
у кого не получать указаний, а судить -- по сути, добросовестно.

Страницы: (377) :  <<  ... 366367368369370371372373374375376377

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

...

Тинь-тинь, синица!
Добрый день!
Не бойся!
Я тебя не трону.
И коль угодно,
На плетень
Садись по птичьему закону.

Закон вращенья в мире есть,
Он - отношенье
Средь живущих.
Коль ты с людьми единой кущи, -
Имеешь право
Лечь и сесть.

Привет тебе,
Мой бедный клен!
Прости, что я тебя обидел.
Твоя одежда в рваном виде,
Но будешь
Новой наделен.

Без ордера тебе апрель
Зеленую отпустит шапку,
И тихо
В нежную охапку
Тебя обнимет повитель.

И выйдет девушка к тебе,
Водой окатит из колодца,
Чтобы в суровом октябре
Ты мог с метелями бороться.

А ночью
Выплывет луна.
Ее не слопали собаки:
Она была лишь не видна
Из-за людской
Кровавой драки.

Но драка кончилась...
И вот -
Она своим лимонным светом
Деревьям, в зелень разодетым,
Сиянье звучное
Польет.

Так пей же, грудь моя,
Весну!
Волнуйся новыми
Стихами!
Я нынче, отходя ко сну,
Не поругаюсь
С петухами...

Есенин Сергей Александрович   
«Весна»